Юлия Санникова - Расследования официальные и не очень [litres самиздат]

– А все эти отлучки в момент перед роковым поцелуем?

– Это устроить проще простого. Главное, найти подходящий предлог – пойти за буклетами на выставке или в туалет в ресторане. Быть поблизости, чтобы поймать нужный ракурс для фото, и остаться незамеченной не так уж сложно. С глаз долой, как говорится, из сердца вон. Секретари вообще сродни человеку-невидимке, их почти никогда не замечают.

– Вы хороший психолог, мадам Бабеш, так тонко все рассчитали и организовали, – похвалил Пикар. – А еще прекрасная актриса, не хуже вашей Милены. В тот день, когда я приходил к месье Марло, вы вели себя как ни в чем не бывало. Не отрицайте, мадам, может вам не удалось окончить университет, но мозги и находчивость у вас есть.

– Пусть так, но все же меня поймали, – сказала мадам Бабеш.

– Только благодаря моему двадцатилетнему опыту в криминалистике, иначе и я бы не разобрался. После разговора с месье Рабино, я понял, что это дело – одно из цепи подобных событий. Я заметил, что в обоих случаях фигурировал секретарь, который отлучался в самый ответственный момент. Мне оставалось только по своим каналам получить распечатку звонков с мобильного обоих секретарей. За день до того и в день, когда их боссов целовали незнакомые женщины, они звонили по одному номеру, принадлежащему, как выяснилось, Милене Урсу, актрисе из театра «Вельвет». Все очень просто, как видите.

– Вы были очень добры, – Мария Бабеш ласково посмотрела на него, – поэтому я позволю себе попросить вас. Я понимаю, что должна буду отвечать за свои поступки. Скорее всего меня посадят в тюрьму. Но месье Пикар, можете ли вы замолвить за меня словечко, чтобы меня не высылали из Франции? Видите ли, год назад я перевезла сюда из Румынии больную мать, я смогу ухаживать за ней, только если останусь здесь. Ей необходимо покупать лекарства… если ей придется возвращаться в Румынию, боюсь, она просто не выдержит этого. А я даже из тюрьмы смогу ей хоть чем-то помогать. Можно ли как-то устроить дела с миграционной службой? Или это слишком большая просьба?

– Не спешите, мне кажется, я смогу придумать кое-что получше, – успокоил ее Пикар. – Однако, взамен я потребую у вас одну вещь. С шантажом необходимо покончить. Боссов больше не должны целовать. Согласны?

– Вы еще спрашиваете?! Конечно, да!

– И вы вернете деньги месье Марло.

Мария Бабеш повернулась и сняла большую сумку, висевшую на спинке стула. Порывшись в ней, она достала пухлый конверт и передал его Пикару.

– Там вся сумма до последнего сантима.

Держа конверт под столом, Пикар ловко и незаметно пересчитал деньги.

– Мне кажется, я смогу повлиять на месье Марло, и он не станет подавать в суд, – сказал он вставая.

– Ох, месье Пикар! – руки Марии Бабеш сложились в молитвенную лодочку. – Вы самый замечательный человек на свете!

Улыбнувшись на прощание, Пикар кивнул и вышел.

– 9 –

Месье Марло встретил Пикара у двери своего кабинета:

– А, Пикар, это вы? Как успехи в нашем деле?

– Сначала у меня к вас вопрос, – сказал Пикар, опускаясь в кресло. – Мне известен шантажист, и я смогу доказать, что именно он подстроил поцелуй на презентации, однако, денег в этом случае вы, конечно, не получите.

– Вот как? – месье Марло удивленно вскинул брови. – И с чем это связано?

– Я ведь не полицейский, – Пикар не обратил внимание на его вопрос и продолжал развивать тему, – я и за дело-то взялся исключительно из любви к искусству. Если вы понимание о чем я. Деньги я вам верну, если вы не пойдете в суд. А если пойдете, и я вам настоятельно советую именно так и поступить, то получите большое моральное удовлетворение, поскольку правосудие восторжествует. Именно так должен поступать любой честный гражданин.

– Хм, есть о чем подумать.

– Ход за вами. Шантажисту место в тюрьме. Думаю, что все, кто вас знает, без сомнения одобрят такой ход.

– Конечно одобрят, и еще заявятся поглазеть на меня в суд, – желчно сказал месье Пикар. – Будут смотреть и смеяться, как адвокаты моей жены станут выворачивать меня наизнанку и спрашивать: «Вы уверены, что не знаете эту женщину?» А потом скажут, что я испугался, или что я скупердяй, не желающий платить жене.

– Так как вы решили?

– Лучше деньги, – твердо сказал месье Марло. – Не хватало еще всю эту грязь выносить на публику.

Пикар раскрыл кожаную папку, которую принес с собой, и вытащил конверт с десятью тысячами евро после чего передал его месье Марло.

– Так кто же этот мерзавец? – глухо бросил месье Марло.