Сирил Хейр - Жилец. Смерть играет

Дверь внезапно распахнулась и пронзительный голос произнес:

— Это концертный зал или сумасшедший дом, хотел бы я знать? Говорю вам, я намерен войти, и все тут!

И он это сделал, несмотря на все усилия офицера помешать.

— А! — холодно произнес Тримбл. — И кто же это может быть?

— Мое имя, — ответил незнакомец, — Дженкинсон. И может, мне, наконец, объяснят, что здесь происходит, черт побери?!

Петигрю, сидевший ближе всех к двери, увидел прямо перед глазами среднюю пуговицу на темно-синем пальто. Поднимая глаза, он наконец достиг худого бледного лица с рассерженным и презрительным выражением, увенчанного шапкой белоснежно-седых волос. Его первой мыслью было, что он в жизни не видел более высокого джентльмена; второй его мыслью было, что этого человека он видит впервые.

Вопрос Дженкинсона, по всей видимости, был риторическим, ибо, не дав никому возможности высказаться, он продолжал говорить сам голосом, в котором Петигрю без малейшего труда узнал тот, что беседовал с ним сегодня днем по телефону.

— Несмотря на все неудобства и сложности, — с горечью и возмущением жаловался Дженкинсон, — я еду из Уитси, чтобы оказать услугу мистеру Эвансу. На станции меня встречает какой-то ненормальный или профессиональный шутник — не уверен, что между ними такая уж большая разница! — и доставляет меня в какой-то дансинг в совершенно другом городе, где бросает меня! Затем благодаря неслыханным усилиям я наконец ухитряюсь добраться до нужного места в нужном городе и нахожу его оккупированным толпами полицейских, которые оспаривают мое право войти! Я сознаю, что люди моей профессии вынуждены чрезмерно много работать, мириться с низкими гонорарами и терпеть всякие издевательства, но существуют же какие-то пределы! И я жажду крови того, кто ответствен за все это безобразие!

Представившись таким образом, Дженкинсон положил на стол маленький черный футляр и одарил общество неожиданно добродушной улыбкой. Очевидно, ему удалось настроить себя на сравнительно хорошее настроение.

— И должен добавить, что я в любом случае ожидаю полной уплаты гонорара и возмещения всех расходов.

— Это крайне интересно, — спокойно сказал Тримбл.

— Рад это слышать. — Дженкинсон смотрел на инспектора сверху вниз, словно с вершины горы. — Хотя должен сказать, это далеко не полное объяснение столь экстраординарного случая. Кстати, вы, видимо, мистер Диксон?

— Я детектив-инспектор Тримбл из полицейского управления Маркшира, и это я отвечаю за те толпы полицейских, на которые вы ссылались.

— Счастлив с вами познакомиться. Могу я узнать, что вас сюда привело? Мне трудно поверить, что вся эта суматоха произошла лишь в связи с моим опозданием.

— У меня есть основания полагать, что здесь произошло убийство.

— Понятно. Это объясняет то, что концерт, на который я был вызван, по всей видимости, отменен, хотя не извиняет исключительной небрежности, которая помешала мне выполнить мои обязательства. Надеюсь, убитый не мистер Диксон?

— Нет, мистер Диксон находится здесь. — Тримбл указал на секретаря комитета. — Особа, чью смерть я расследую, — поспешно добавил он, прежде чем Дженкинсон снова заговорил, — это мисс Люси Карлесс.

— Грустно слышать, — серьезно сказал Дженкинсон. — В свое время я молил Господа послать внезапную смерть довольно многим солистам, но мисс Карлесс в их числе не было. Она была великой артисткой. Что ж, — он взял свой футляр, тогда я больше не буду мешать вашей работе. Чем скорее я вернусь в Уитси, тем лучше. Мистер Диксон может представить свои объяснения в письменном виде, и мои агенты в должное время представят счет.

Он направился к двери, но Тримбл остановил его:

— Минутку, мистер Дженкинсон. Вы сказали, что только что прибыли, не так ли?

— Именно это я и пытался вам сообщить.

— Вы должны были принять участие в концерте как… — инспектор сверился со списком, — как первый кларнетист?

— Да.

— Когда вас пригласили на концерт?

— Только сегодня днем. Со мной говорили по телефону, сначала какой-то невежа по имени Грю или что-то в этом роде, а затем этот человек, Диксон. Я ответил согласием…

— Это не важно. Дело в том, что вразрез с тем, о чем мне сообщили, концерт начался без одного кларнетиста.

— Это не так! — в один голос воскликнули Диксон и Петигрю.

Не понимаю, — сказал инспектор, обернувшись к ним. — Если мистера Дженкинсона еще не было…