Фергюс Хьюм - Преступление в повозке [litres с оптимизированной обложкой]

Обладавший удивительно хорошей памятью, молодой человек пересказал подруге весь разговор, включая рассказ Рендольфа об Африке и о спасении его жизни молодым Хэмбером. Джоззи внимательно выслушала все это с крайне заинтересованным видом – настолько заинтересованным, что Лоусону это показалось странным.

– В этом нет ничего интересного, насколько я вижу, – запротестовал он.

– Ты не видишь дальше собственного носа, – довольно грубо огрызнулась миссис Трембли. – В том разговоре может быть гораздо больше информации, чем тебе кажется.

– Что ты имеешь в виду?

– Не важно. Ты подал мне идею. Нет, не спрашивай меня, какую, потому что я не собираюсь объяснять. Мне надо это обдумать и действовать в зависимости от того, что я реши. А теперь, Дики, можешь идти домой и мечтать об Одри.

– Я бы предпочел увидеться с ней, а не мечтать о ней, – уныло простонал Лоусон. – Если ты вдруг увидишь ее, замолви за меня словечко, Джоззи.

– О, обязательно. Я собираюсь навестить ее на днях – в три часа в четверг.

– Тогда я тоже приду, – приободрился Дик. – Не возражаешь?

– Нет, я буду рада. – Джоззи поднялась, зевая. – Но сейчас иди уже домой.

Выгнанный таким образом Лоусон отправился к себе, полный надежд. Он провел остаток вечера дома, думая об Одри с сигаретой в руке, о том, какая она красивая, какой она ангел – и все в том же духе. Эта девушка казалась ему самой храброй и преданной во всем мире. То, как она заступалась за своего брата, то, как она держалась на протяжении всего этого времени. «Никто в мире не сравнится с Одри», – сказал себе Ричард, ложась спать.

На следующее утро пришло письмо от Болларда, в котором тот просил Дика навестить его в офисе в полдень. Лоусон удивился, почему приглашение пришло спустя такое короткое время после телеграммы для миссис Трембли, но он был рад получить это приглашение. Если бы письмо не пришло, он в любом случае навестил бы фондового брокера из-за неудержимого желания узнать, как же ему удалось справиться с Рендольфом. Возможно, Оливер как раз собирался рассказать своему протеже об этом, и пока Ричард вел уроки верховой езды в окружении дам, он постоянно думал о предстоящей встрече. И когда во всех церквях в городе звонили колокола, извещая наступление полудня, он стоял перед дверьми офиса Болларда.

Когда молодой человек вошел, Брокер выглядел взволнованным и уставшим. Он молча указал гостю на стул. Дик удивился такому странному поведению обычно веселого старика и заметил, что во время всего разговора тот говорил довольно тихо. Не было его обычного громового голоса, не было искреннего смеха. Оривера как будто подменили.

– Вы плохо себя чувствуете, сэр? – сочувственно спросил Ричард.

– Я беспокоюсь, мой мальчик, беспокоюсь, – сказал фондовый брокер, протирая рукой лоб. – У меня был вчера неприятный разговор с Рендольфом.

– Так я и думал. Но ведь он хорошо закончился.

Боллард кивнул с угрюмым видом.

– О, я уладил этот вопрос. Я вижу, ты горишь от нетерпения узнать, как же я это сделал. Но я не собираюсь объяснять.

– Я не буду настаивать, сэр, – быстро заверил его Ричард.

– Я знаю. Поверь мне, если бы я мог хоть кому-то сказать об этом, я бы сказал тебе, малыш Лоусон. Но некоторые вещи должны оставаться в секрете.

– У Рендольфа темное прошлое, я узнал это от миссис Трембли, – предположил Дик.

– То, как я убедил его отказаться от Одри, не имеет никакого отношения к его прошлому, – поспешно сообщил Боллард, – но если он даст о себе знать после всего, что я сказал ему, я открою его прошлое, которое не отличается добропорядочностью. Я нанял частного детектива, чтобы выяснить все детали, но пока не использовал то, что удалось о нем раскопать.

После этих слов в кабинете повисло молчание.

Дику было интересно, о чем же думает старик, настолько его лицо было напряженным и наполненным болью, хотя взгляд его оставался холодным и уравновешенным.

– Вы хотите что-то обсудить со мной, сэр? – спросил Ричард, когда тишина стала невыносимой.

Боллард уставился ему прямо в глаза, словно его застали врасплох, и стал больше похож на себя. А затем он вдруг произнес фразу, которая, как казалось, была совсем не по теме разговора.

– Ты любишь мою племянницу? – тихо спросил он.

– Вы знаете, что люблю, сэр. Я сказал вам, когда мы виделись в прошлый раз, что попрошу у вас ее руки.

– Я благословляю вас.

– О! – Дик чуть не задохнулся и уставился на Болларда с открытым ртом.