Герман Макнили - Бульдог Драммонд (следствие ведет Хью Драммонд) [litres]

Детектив глубоко затянулся.

– Скажите, капитан, вы не врете, это правда?

– Я не вру. Мне сказали, прежде чем я встретил его, что этот джентльмен, любитель стучать по колену, был одним из банды… Как бы это сказать? На самом деле, хотя такие вопросы не в моей сфере компетенции, я должен охарактеризовать его как своего рода супер– преступника. Интересно, как его зовут здесь?

Американец вытащил сигару изо рта.

– У него разные имена?

– В Англии он чисто выбрит, у него есть дочь, и зовут его Карл Петерсон. Как его зовут здесь, я не знаю, но узнаю скоро, использовав элементарную уловку.

– У него есть дочь! – Впервые детектив проявил признаки волнения. – Святый Боже! Это не может быть! Неужели это он!

– Кто? – спросил Драммонд.

Но полицейский не ответил. Он уставился на трех новых посетителей, столпившихся возле предмета их обсуждения, и лицо его выражало изумление. Он ждал, пока вся компания не войдет в ресторан, и тогда, отбросив осторожность, он взволнованно обратился к Драммонду. – Вы уверены, что это человек, который похитил Поттса?

– Абсолютно. Он признал меня. Знает ли он, что я признал его, я не знаю.

– Тогда почему он обедает здесь с Хокингом, нашим хлопковым тузом; со Штайнеманом, немецким угольным королем; и с тем парнем, лицо которого мне знакомо, но чье имя я не могу вспомнить? У двоих из них, во всяком случае, капитан, больше миллионов, чем у нас за всю жизнь может быть тысяч.

Хью уставился на американца и протянул:

– М-да. Прошлой ночью он заседал с толпой самых зверских революционеров-обрванцев, каких видывал белый свет.

– Мы вышли на них, капитан! – закричал детектив, хлопнув себя по ноге. – Я съем свою шляпу, если тот француз не Франклин, он же Либштей, он же барон Дэротт! Он настоящий гений преступного мира. Он все время оставлял нас с носом. Он никогда не попадался и идеально заметал следы. Он – гений; он – чудовище. Ну и дела! Если бы мы только сумели положить его на лопатки! – американец тихо присвистнул. Некоторое время он пребывал в мечтательном полутрансе, но с коротким смешком он смог взять себя в руки. – Многие хотели сделать то же самое, капитан, но он по-прежнему сыт и пьян! Вы говорите, что он был с толпой революционеров вчера вечером. Что вы имеете в виду?

– Большевики, анархисты, адепты культа «Не работая ни часа, заберем себе всю кассу»… Но извините меня… Момент… Официант!

Тот был тут как тут.

– Четверо, Тед, – быстро прошептал Хью. – Француз с бородой, янки и два боша. Приложи все усилия.

– Сию секунду! – прогудел официант, добавив шепотом: – Не надейся на слишком многое.

Он исчез в ресторане, и Хью обернулся со смехом к американцу, который уставился на него в изумлении.

– Кто, дьявол меня раздери, этот парень?

– Тед Джернингем – сын сэра Патрика Джернингема, Барта, и леди Джернингем, Джернингем Холл, Ратленд, Англия, – ответил Хью, все еще усмехаясь. – Мы можем быть неопытны, мистер Грин, но вы должны признать, что мы стараемся. Кстати, если вы хотите знать, ваш друг господин Поттс гостит сейчас в их имении. Он прилетел туда самолетом этим утром. – Он махнул рукой на Джерри. – А этот парень был пилотом.

– Сейчас летчик, через час официант! – изумленный американец не находил себе места. – Кто говорит, что вы неопытны, Хью: смотрите, как ловко он обслужил ту кобылу за столиком напротив! И это он не опытен?

– Он только недавно покинул школу официантов и заменяет умение рвением.

Но американец упрямо тряс головой.

– Неопытные! Новички! Если вы или ваши приятели, капитан, когда-нибудь останетесь без работы, нью– йоркская полиция ждет вас в своих рядах с распростертыми объятиями!

Он закурил, посидел молча пару секунд и затем, встряхнув плечами, вновь повернулся к Драммонду.

– Отложим комплименты на потом. Мы должны начать действовать, чтобы остановить нашего друга Петерсона. Мы должны для этого понять, что он замыслил. Так что мы имеем? – он посмотрел на солдата. – Революционеры, большевики получили деньги вчера вечером; международные финансисты обедают с ним этим вечером. Да ведь вся суть его плана проста, как дважды два… – Детектив затянулся, и свет понимания озарил разум Хью.

– Чертова мать! Мистер Грин, я снимаю шляпу! Так вот почему Петерсон и Лэкингтон спутались с толпой вандалов!

– Лэкингтон! Кто это такой? – спросил американец.

– Номер два в банде… мерзкий тип.

– Ну, мы пропустим его пока. Разве не ясно, что есть множество людей в этом мире, которые извлекли бы выгоду, если бы Англия стала своего рода второй Россией? То, что такая заварушка принесла бы кое– кому море денег? То, что за такое многие готовы заплатить бешеные деньги? Сделать такое непросто, отдельными забастовками государство не обрушишь. Нужна грандиозная, всеобщая забастовка профсоюзов, ее-то они и готовят! Как – другой вопрос. Но он хорошо знает крупных финансистов; и он использует большевиков в качестве инструмента. Вот это размах! Масштабно мыслят, мерзавцы. Ваша старая добрая страна, капитан, самое прекрасное место на земле; не считая Америки, конечно, но она больна, как больно большинство из нас. Возможно, даже сильнее, чем думают очень многие. Но я считаю, что лечение Петерсона не даст ничего, за исключением кучи денег для самых жадных и бессовестных капиталистов!