Роберт Гулик - Смертоносные гвозди

Сидя в удобном бамбуковом кресле, я лениво обмахивался веером из журавлиных перьев, любуясь садом, залитым холодными лучами серебристой луны. Вдруг я заметил, что маленькая задняя калитка отворилась. Как можно описать мое радостное удивление, когда в сад вошел мой старший брат!

Я вскочил и бросился по тропинке ему навстречу.

— Что привело тебя сюда? — воскликнул я. — Почему ты не сообщил, что отправляешься на юг?

— Мне пришлось уехать совершенно неожиданно, — ответил брат. — Прежде всего я решил встретиться с тобой и надеюсь, ты простишь мне столь позднее появление.

Я нежно взял его за руку и провел в беседку, заметив при этом, что рукав у него влажный и холодный.

Усадив его в свое кресло, я сел на стул напротив и внимательно присмотрелся к нему. Он сильно исхудал, лицо его было серым, а глаза казались слегка навыкате.

— Может быть, тому причиной лунный свет, — сказал я встревоженно, — но мне кажется, что ты нездоров. Наверное, путь сюда из Бэйчжоу был тяжелым?

— Это и в самом деле было утомительно, — тихо сказал брат. — Я надеялся прибыть сюда еще четыре дня назад, но стояли такие туманы! — Он стряхнул кусочек засохшей глины со своего простого белого халата и продолжил: — Знаешь, последнее время я не слишком хорошо себя чувствовал. Меня мучают сильные боли вот здесь. — Он слегка прикоснулся к макушке. — Я ощущаю сильную боль в глазах. К тому же время от времени меня трясет.

— Жаркий климат наших родных мест поможет тебе, — сказал я в утешение, — а завтра мы попросим нашего старого врача осмотреть тебя. Теперь расскажи мне, что нового в Бэйчжоу.

Он вкратце поведал мне о своей работе: вроде бы он вполне ладил со своим начальником, правителем округа. Но когда он перешел к личным делам, вид у него стал озабоченным. Он сказал, что в последнее время его Первая госпожа ведет себя довольно странно. Ее отношение к нему изменилось, хотя он и не понимает почему. Он предполагал, что это как-то связано с его внезапным отъездом. Тут он начал сильно дрожать, и я не стал выпытывать у него подробности, чтобы не причинять ему лишних страданий.

Чтобы отвлечь его, я заговорил о судье Ди и рассказал о письме, которое только что ему написал.

— О, да, — ответил брат, — в Бэйчжоу рассказывают невероятную историю о трех темных делах, которые судья Ди раскрыл, когда служил там. Эта история передавалась из поколения в поколение, рассказывалась и пересказывалась в чайных домиках и, несомненно, сильно обросла домыслами.

— Еще не поздно, еще только за полночь, — возбужденно сказал я, — и если это не слишком тебя утомит, я бы попросил поведать ее мне!

Изможденное лицо брата передернулось от боли. Но когда я поспешно стал приносить извинения за неразумную просьбу, он остановил меня поднятием руки.

— Может быть, тебе будет полезно услышать эту странную историю, — сказал он серьезно. — Если бы я сам раньше повнимательней отнесся к ней, возможно, все вышло бы иначе.

Он не закончил фразы и вновь дотронулся до макушки. Потом он продолжил:

— Ты знаешь, конечно, что во времена судьи Ди после победоносной войны с татарами северная граница нашей империи впервые передвинулась на равнины к северу от Бэйчжоу. В наши дни Бэйчжоу — процветающий, густо заселенный округ, оживленный торговый центр северных провинций. Но в то время это было еще довольно глухое место, и среди его немногочисленного населения имелось много семей татарской крови, все еще отправлявших странные обряды варварских чародеев. Дальше к северу располагалась великая Северная армия под командованием генерала Вэнь Ло, которая должна была защитить империю от новых вторжений татарских орд.

После такого вступления брат начал свой невероятный рассказ. Когда он наконец поднялся и сказал, что ему пора идти, отбили уже четвертую ночную стражу.

Я хотел проводить брата до дома, так как к тому времени его била дрожь и голос его стал настолько хриплым и слабым, что я едва слышал то, что он говорил. Но он категорически отказался, и мы расстались у ворот моего сада.

У меня не было настроения спать, и я вернулся в библиотеку. Там я начал торопливо записывать странную историю, рассказанную братом. Когда на небе появился красный отблеск зари, я отложил кисть и прилег на бамбуковую лежанку на веранде.

Я проснулся довольно поздно, велел мальчику-слуге принести мне рис на веранду и с аппетитом поел, на этот раз уже с нетерпением ожидая появления моей Первой госпожи. Я представил, с каким ликованием оборву ее недовольные жалобы на том, что не навестил ее ночью, приведя в качестве убедительной причины неожиданный приезд старшего брата. Разделавшись таким образом с этой назойливой женщиной, я отправлюсь к брату домой для неспешной беседы. Может быть, он расскажет мне, почему именно был вынужден так спешно покинуть Бэйчжоу, а я попрошу его уточнить некоторые, оставшиеся мне неясными, моменты в рассказанной им истории.