Агата Кристи - Почему не Эванс? [litres]

– Боюсь говорить, но не сомневаюсь в этом. Он чертовски упертый злодей.

– Бобби, а ты веришь теперь в то, что это он убил Генри Бассингтон-Ффренча?

– Если это было возможно…

– Это возможно при условии, что и Сильвия Бассингтон-Ффренч замешана в убийстве.

– Фрэнки!

– Понимаю. Я сама ужаснулась, когда эта мысль пришла мне в голову. Однако она логична. Почему Сильвия была так слепа насчет морфия? Почему она так упрямо сопротивлялась, когда мы уговаривали ее отослать мужа куда угодно, только не в Грэйндж? Потом, она была в доме, когда прозвучал выстрел…

– Она и сама могла выстрелить.

– Ну нет!

– Да, могла. И потом отдать ключ от кабинета Николсону, чтобы он положил его в карман Генри.

– Безумие какое-то, – выдавила Фрэнки полным безнадежности голосом. – Получается, будто смотришь в кривое зеркало. И все люди, казавшиеся тебе нормальными, оказываются искажены – милые, обычные люди. Должно же что-то… Должен же какой-то признак выделять преступников… Брови, уши или что-то еще.

– Бог мой! – воскликнул Бобби.

– Что такое?

– Фрэнки, к нам сюда только что приходил не Николсон.

– Ты с ума сошел? Кто же тогда?

– Этого я не знаю, но был здесь не доктор Николсон. Я все время ощущал, что здесь что-то не то, но не мог понять, что именно, – и только вот твои слова насчет ушей направили мои мысли по правильному руслу. Когда в Грэйндже я наблюдал за Николсоном через окно, обратил внимание на то, что мочки ушей у него соединяются со щекой. Но этот вот, нынешний… У него мочки совсем другие.

– Но что это значит? – спросила отчаявшаяся Фрэнки.

– Николсона нам представлял очень талантливый актер.

– Но зачем? И кто это мог быть?

– Бассингтон-Ффренч! – выдохнул Бобби. – Роджер Бассингтон-Ффренч! Мы с самого начала обнаружили нужного человека, но как дураки погнались за миражом.

– Бассингтон-Ффренч, – прошептала Фрэнки. – Бобби, ты прав. Это он. Только он один присутствовал при моем разговоре с Николсоном, когда я поддразнивала его несчастными случаями.

– В таком случае все, нам конец, – решил Бобби. – Я все-таки еще самую малость надеялся на то, что Роджер Бассингтон-Ффренч мог каким-то образом унюхать наш след, но теперь последняя надежда исчезла. Мойра в плену, мы с тобой связаны по рукам и ногам, и никто на всем белом свете не знает, где мы с тобой находимся. Игра закончена, Фрэнки.

И в тот самый момент, когда он умолк, наверху раздался какой-то звук. В следующее мгновение с жутким треском в световой люк провалилось тяжелое тело.

В полной темноте ничего не было видно.

– Какого черта… – начал Бобби.

Из груды битого стекла отозвался голос:

– Б-б-б-бобби…

– Мать честная! – вскричал Бобби. – Это же Баджер!

Нельзя было терять ни минуты. Снизу уже доносились какие-то звуки.

– Быстро, Баджер, шевелись! – подстегивал Бобби. – Сними с меня один ботинок! Не спорь и не задавай вопросов! Стащи его. Брось в самую кучу осколков и заползай под кровать! Быстро, говорю тебе!

Шаги уже звучали на лестнице. Повернулся ключ.

В двери появился Николсон – псевдо-Николсон – со свечой в руке.

Он увидел Бобби и Фрэнки в тех же позах, в которых их оставил, однако посреди пола высилась груда битого стекла, посреди которой располагался ботинок!

Николсон в изумлении уставился сперва на ботинок, потом на Бобби.

На чьей левой ноге не было обуви.

– Великолепная задумка, мой юный друг, – сухо проговорил злодей. – Акробатический этюд. – Подойдя к Бобби, он проверил связывавшие его веревки, завязал пару новых узлов. И с любопытством посмотрел на молодого человека. – Хотелось бы знать, каким именно образом вам удалось бросить туда свой башмак. Невероятный поступок. В вас должно быть что-то от Гудини, мой друг.

Еще раз посмотрев на них обоих, глянув верх на разбитое окно, он пожал плечами, после чего покинул комнату.

– Скорее, Баджер.

Тот выбрался из-под кровати, достал перочинный нож и с его помощью быстро освободил обоих.

– Так-то оно лучше, – воспрял Бобби, потянувшись. – Фух! Все тело затекло! Ну, Фрэнки, что ты скажешь о нашем друге Николсоне?

– Ты прав, – сказала Фрэнки. – Это Роджер Бассингтон-Ффренч. Теперь, зная, что перед нами Роджер, исполняющий роль Николсона, я это вижу. Но тем не менее актерское мастерство несомненно.

– И голос, и пенсне, – согласился Бобби.

– Я учился в Оксфорде с неким Б-б-б-бассингтон-Ффренчем, – сказал Баджер. – Ч-ч-ч-чудесный актер. Н-н-н-но дрянь человек. П-п-п-попал в дурную историю после того, как п-п-подделал подпись своего отца на чеке. Старикан, к-к-к-конечно, не дал хода делу.