Найо Марш - Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры [сборник - 26, 27]

Они вместе набросились на елку. Хилари задумал композицию в золотистой гамме: в ход пошли игрушки позолоченного стекла; те, что побольше, — на нижних ветвях, чем миниатюрнее — тем выше и ближе к верхушке, а на самую маковку — навершие в виде золотого ангела. А также, конечно, пушистые гирлянды сияющего золотом «дождика» и масса свечек из золотого воска. Золотые звезды таинственно сверкали сквозь зеленеющую хвою. Замечательная получилась елочка.

— Даже фигурки в вертепе я решил позолотить, — признался Хилари. — Надеюсь, тетя Клумба не рассердится… Красиво. Увидите еще, как все это заиграет, когда зажгутся свечи!

— А подарки? Подарки тоже будут?

— Конечно! Детям — в золотистых коробках, их будет раздавать дядя Блошка, по одной на семью. А нам — на отдельном столике в сторонке, каждому в подходящей ему упаковке. Но каждому придется искать свой подарок самому, потому что дядя без очков не прочтет, что написано на наклейках. Он только прикатит их все скопом в маленькой золотой повозочке на полозьях.

— Прикатит со двора? А если ночью разыграется непогода?

— Ну если сильно разыграется, то придется вносить сюрпризы из зала.

— Но полковник все равно явится к нам «из снежной бури»?

— Попробовал бы кто лишить его такого удовольствия.

Немного поколебавшись, Трой робко заметила, что Форрестер — человек не самый здоровый и крепкий; даже краткий пеший переход по двору в зимнее ненастье, да еще укутанным в одно только (если она правильно поняла) тонкое золотистое ламе́ [99] Парча с шитьем металлическими нитями, обычно золотого или серебряного цвета, иногда цвета меди. , — это, наверное, не то, что ему порекомендовал бы доктор. Хилари беспечно ответил, что можно надеть еще теплые перчатки, но, заметив, что, судя по всему, не переубедил художницу, добавил: Винсент понесет над полковником зонт… Нехорошо — и для представления тоже нехорошо, не только для здоровья, — если парик и венец из омелы намокнут. Хотя, если б их слегка присыпало снежком, выглядело бы даже симпатично, но…

— …Снежок ведь быстро растает. А так уже получится совсем нехорошо. Совсем нехорошо…

Взгромоздившись на верхнюю ступень стремянки, владелец «Алебард» украдкой глядел на Трой сквозь ярко-зеленую хвою и золотую россыпь шаров.

— Вам все это не по душе. Вы думаете, я — бессердечный человек, в погоне за декадентскими эффектами растерявший моральные и духовные ценности. Вот что вы думаете.

И вправду: получилось это у него как-то неприятно в унисон с ее мыслями.

— Может, вы и правы, — продолжил он, не давая собеседнице придумать ответ половчее. — Но я хотя бы не притворяюсь другим. Вот, к примеру: я сноб. Придаю огромное значение своему древнему роду, благородной крови и так далее. И чудной, нежной, горячо любимой Крессиде никогда бы не сделал предложения, если бы происхождения она была… не впечатляющего. Еще мне нравится сознавать свое богатство и приглашать всех на подлинно золотую елку.

— Против золотой елки я точно ничего не имею, — сообщила Трой. — Ей я, безусловно, воздаю должное.

— Прекрасно вас понимаю. Завтра вечером в часовне не забудьте вознести молитву за меня, — подмигнул Хилари.

— Я не очень компетентна в таких делах.

— Пусть вас это не тревожит. И вообще, часовню я припас для вас в качестве сюрприза. Поверьте, там чудесно.

— Вы хороший христианин? Ходите в церковь?

— В данном контексте, — уклончиво сказал Билл-Тасман, — вопрос так не стоит. Будьте ангелом, подайте вон тот шарик.

Примерно к полуночи они закончили и вместе отошли к почти потухшему камину в другой конец гостиной — полюбоваться плодами трудов своих.

— Электричества не нужно, только свечи, — сообщил Хилари. — Как в настоящей волшебной сказке. Какое чудесное дерево, дерево-мечта! Дети будут просто околдованы, как по-вашему?

— Они вас не разочаруют. Ну, теперь мне уж точно пора в постель.

— Как приятно было наряжать елку вместе с вами, я получил настоящее удовольствие, — произнес он, взяв художницу под руку и медленно уводя к выходу. — Знаете, даже почти выветрился из памяти весь этот мерзкий бред. Большое-пребольшое вам спасибо. А Найджелова «ветка поцелуев» вам понравилась?

В этот момент они как раз проходили под нею. Трой подняла глаза и ощутила на лице вкус поцелуя.

— Счастливого Рождества, — сказал Хилари.

Она мягко высвободила руку и ушла к себе.

Было уже совсем поздно, и Трой искренне удивилась, услышав за задней стенкой своего открытого платяного шкафа приглушенные голоса из спальни Форрестеров. Поначалу они звучали как бы издалека и слов было не разобрать, но вот послышались шаги, где-то буквально рядом с ней полковник весьма громко и твердо произнес: «Нет, дорогая, решено — окончательно и бесповоротно. Если ты этого не сделаешь, сделаю я».