Марджери Аллингем - Черные перья. Работа для гробовщика [сборник]

Лоренс вздохнул и беспомощно пожал плечами. Кэмпион сел и достал сигарету.

– Насколько я помню, мадам Пернелл – пренеприятная особа с острым языком в одной из пьес Мольера.

– «Тартюф». Требуется лишь образование в объеме средней школы. – Лоренс говорил устало. – С вами очень трудно разговаривать, – сказал он дивизионному инспектору, окинув взглядом, исполненным безнадежности.

Тот лишь возмущенно фыркнул в ответ.

– Почему у вас возникла мысль, что ваша племянница могла писать эти письма? – Кэмпион снял очки, как бы переводя беседу в неофициальную плоскость.

– Я бы предпочел не отвечать на ваш вопрос.

Льюк попытался возмутиться, а Кэмпион указал на поднос с подготовленными на нем фолиантами.

– Вы берете книги в библиотеке?

– К сожалению, приходится. Мои средства не позволяют мне приобретать все необходимые издания.

– Давно вы занимаетесь изучением данной темы?

– А, понял, на что вы намекаете. С тех пор, как прочитал первое из анонимных писем. Хочется сначала приобрести некоторые теоретические познания, прежде чем отважиться на какие-то практические шаги.

– Разумно. – Кэмпион оставался серьезен. – Простите за назойливость, но вы целиком сосредоточились на проблемах, связанных с анонимными письмами, или нет?

– Целиком и полностью.

– Почему?

Последний представитель мужчин в семействе Палиноудов опять удостоил его улыбкой.

– Для меня только эта проблема представляется загадочной, – небрежно объяснил он.

Льюк многозначительно посмотрел на коллегу, но тот казался невозмутимым.

– Я так и подумал с самого начала, – светским тоном отозвался он. – Вы ведь вымыли каждую чашку, каждый стакан, насколько мне известно. Причем наверняка сделали все, чтобы мы пришли к неправильным выводам. Что заставило вас посчитать смерть своей сестры самоубийством?

Лоренс обдумал вопрос и ответил прямо:

– Я не собирался высказываться по этому поводу, но мы действительно избежим многих проблем и потери времени, раз вы так хорошо информированы. Надо полагать, гробовщик подсматривал за мной? Что ж, Рут совершала экстравагантные поступки и отдала свой скромный доход в залог. Моя сестра Эвадна и я нарушили семейное правило невмешательства в дела друг друга и потребовали от нее пересмотра решения. Она легла спать в состоянии крайнего расстройства и на следующий день умерла. Ее отличала неспособность контролировать свои расходы.

– Вы хотите сказать, мисс Рут любила азартные игры?

Он удивленно вздернул брови.

– Если вам известно так много, то почему вы не поняли очевидного намного раньше?

– Где она добыла яд?

Лоренс откинулся на спинку стула и изобразил равнодушие:

– А вот это обязаны установить вы сами. Я не знаю подробностей.

– Зачем же вы перемыли все чашки и стаканы в ее спальне?

Лоренс колебался.

– Сам не знаю, – наконец ответил он. – Честно говоря, я поднялся наверх, потому что добрая женщина, которая заботится о нас здесь, ожидала от меня этого. Я стоял, смотрел на Рут и размышлял, насколько теперь приходилось сожалеть, что она унаследовала ошибочный подход к математике, свойственный нашей семье. И в тот момент мне пришла в голову мысль о ее самоубийстве. Вот почему и сполоснул посуду в ее комнате. Вероятно, опасался, что кто-либо еще ненароком может выпить какую-то опасную для жизни жидкость.

– Какая неправдоподобная история! – Льюк бурно выразил свое недоверие к словам Лоренса. – Сестра, по вашему мнению, покончила с собой, но вы ничего не предприняли по этому поводу, а вот стоило доктору показать вам анонимное письмо, как вы сразу заинтересовались?

– Письмо стало первым документом такого рода, попавшим мне на глаза. – Лоренс игнорировал Льюка и по-прежнему обращался только к Кэмпиону. – Необычайная ненависть в каждой его строке оказала на меня глубокое психологическое воздействие. Экстраординарно! Я был поистине увлечен разгадкой этой тайны. Она не давала мне покоя. Не знаю, доводилось ли вам переживать нечто подобное.

– То есть в результате своего расследования вы пришли к выводу, что именно ваша племянница писала все эти ужасные вещи?

Лоренс посмотрел в его сторону.

– Если вы подслушали мой разговор с ней, должны сами все знать.

– У вас есть хоть какие-то доказательства?

– Многоуважаемый сэр, мои расследования остаются моим частным делом. Вам не стоит рассчитывать на мое желание делиться с вами их плодами, поскольку они непосредственно касаются членов моей семьи.