Эдгар Уоллес - Гостиница на берегу Темзы. Мститель. Ключ к разгадке

Дворец — иначе его не назовешь — был виден с моря. Окруженный клочками пахотной земли, он возвышался над каменистым плато. К нему вели всего две тропинки, зажатые склонами холмов, что было очень удобно для защиты дворца от набегов войск султана или племен, приходивших сюда в надежде на богатую добычу. На холмах росли оливковые деревья, а в долинах возделывали маис и кукурузу.

«Скипетары», кровожадное воинственное племя, боготворили Кару. Во-первых, он не жалел денег на подачки, и им не было смысла нападать на замок с целью грабежа. Во-вторых, он и его подручные сами организовывали набеги на соседние земли и давали возможность «скипетарам» вволю насладиться грабежами и насилием на чужих территориях. Сам дворец был выстроен скорее в мавританском, чем турецком, стиле, с элементами итальянской архитектуры — белые колонны, мощеные дворики, фонтаны, прохладные темные комнаты.

Войдя в ворота, я понял, что здесь Кара действительно царь и бог. Нас окружили многочисленные слуги, все восточного происхождения, прекрасно обученные, вежливые и молчаливые.

Кара провел нас в свои покои. В большом зале вдоль стен стояли диваны, на полу — роскошный персидский ковер, один из лучших, когда-либо сработанных ширазскими мастерами, посреди зала — французская мебель с дорогой инкрустацией. Да, хочу отметить, что во время путешествия Кара был исключительно любезен и тактичен по отношению как ко мне, так и к моей супруге.

Показав нам свои комнаты, он с дружеской улыбкой подошел ко мне и спросил, не хочу ли я взглянуть на свое временное жилище.

Я согласился. Кара хлопнул в ладоши. Высокого роста албанец вышел из-за зашторенной двери и поклонился. Кара шепнул ему несколько слов, по-моему, по-турецки. «Он проводит вас», — сказал мне Кара, широко улыбнувшись.

Я последовал за слугой, и не успела закрыться за мной штора, как четверо набросились на меня со всех сторон, швырнули на пол, заткнули грязной тряпкой рот и связали по рукам и ногам.

Когда я сообразил, в какую ловушку заманил меня этот мерзавец, ужасная мысль пронзила мое сознание — Грейс, что будете ней! Это придало мне силы, я попытался вырваться, но, увы, один против четверых я ничего не смог поделать. Меня поволокли по коридору и втолкнули в комнату с голыми стенами. Прошло, наверное, с полчаса, прежде чем они вернулись, на этот раз их сопровождал мужчина средних лет, грек или итальянец, по имени Сальволио.

Он неплохо говорил по-английски, и я понял, что сопротивление бесполезно. Меня проводили в ту же комнату, откуда я недавно вышел. В одном из глубоких кресел сидел Кара с сигаретой в руке. Перед ним, все еще в турецком платье, стояла безутешная Грейс. Я видел, что очередной удар не сломил ее, и у меня потеплело на душе. Она двинулась мне навстречу, но была бесцеремонно отброшена назад безжалостной рукой стоявшего рядом слуги.

— Мистер Джон Лексман, — прорычал Кара. — Хочу вас предупредить. Не питайте больше иллюзий относительно счастливого будущего; Для вас оно просто не существует. Я, вероятно, разочарую вас еще больше, если скажу, что все продумал заранее, еще тогда, когда узнал, что вас помиловали. Неужели вы думали, что я, потратив так много сил и средств для того, чтобы упрятать вас за решетку, так легко сдался. Ни в коем случае. Я превращу вашу жизнь и жизнь вашей супруги в сущий ад.

Он говорил, не повышая голоса, будто речь шла о чем-то приятном, казалось, он даже получал удовольствие от своего монолога.

— Я ненавижу вас, и вот почему, — сказал он, растопырив пальцы руки. — Во-первых, — он загнул один палец, — вы отняли у меня женщину, которую я хотел видеть своей женой. Человек моего темперамента не может вынести подобного оскорбления. Я не дамский угодник и могу обходиться без женского общества, но вы разрушили мои мечты, Грейс отвергла меня и остановила свой выбор на вас.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Наверное, вы думаете, — медленно произнес он, — что я желаю ее до сих пор и, чтобы отомстить вам, отправлю ее отсюда прямо в свой гарем. Подобную чушь может придумать лишь откровенный глупец. «Черный римлянин» никогда не воспользуется тем, что уже было в употреблении, тем более у такого недотепы, как вы. Я ненавижу вас обоих в равной мере. Вот мое решение. Ваша дальнейшая судьба сложится трагически. Даже ваше богатое воображение не сможет нарисовать более ужасной картины. Вы понимаете, о чем я говорю? — спросил он таким же ровным, спокойным голосом.