Эдгар Уоллес - Гостиница на берегу Темзы. Мститель. Ключ к разгадке

Туманное утро… Равномерный всплеск вёсел… Вниз по реке плывёт лодка. Кое-где на берегу светятся огоньки. Берег медленно просыпается. Слышится грохот подъёмных кранов, скрип якорных цепей.

Лодка направлялась к северному берегу. Она благополучно миновала ряд барок, и сидевшие в ней люди уже собирались причалить к берегу, как вдруг перед ними на водную гладь легла тёмная тень. Один из гребцов опустил вёсла.

— Вэд! — хрипло вырвалось у него.

Из темноты в ответ донеслось:

— Здравствуй, голубчик! В такую рань уже на работе?

Баркас речной полиции, управляемый уверенной рукой, приблизился вплотную к лодке.

— Это я, мистер Вэд, я хотел отвести лодку в Дорлинг… чинить её надо, — откликнулся один из сидевших в лодке.

— Помилуй бог, да это мистер Оффер! — раздалось с полицейского баркаса. — Дорогой мой Пролаза-Оффер, что ты здесь делаешь? В такой час всем благонамеренным молодым людям, особенно с таким слабым здоровьем, как у тебя, следует находиться в постельке. Ну-ка, позволь взглянуть на тебя!

Полицейский сильным прожектором осветил лодку.

— Что это у тебя в маленьком ящике? Виски?! И не один ящик…

— Только что выудили из реки, — поторопился заявить в своё оправдание Пролаза-Оффер. — Я и Гарри…

— Так вы, значит, ездили рыбачить? Придётся вам отправиться следом за нами. Да поживее!

Оба речных пирата молча последовали за баркасом полиции. Лишь подъезжая к полицейскому посту, один заговорил:

— Не обольщайтесь, Вэд, что вы поймали нас. Вспомните-ка лучше обо всех ворах и убийцах в Лондоне, которые от вас ускользнули. Чем ловить маленьких воров, вы бы лучше думали о женщине, которую нашли с перерезанным горлом! Или о шайке с резиновыми перчатками!

— Заткнись! — остановил его спутник.

— Продолжай, продолжай, Пролаза, — добродушно поддержал его Вэд. — Я не слишком обидчив. А что ты сказал о «резиновых братьях»? Ты упрекаешь нас, речную полицию?

— Замолчи, Пролаза, — предостерёг его спутник, и Пролаза решил, что действительно лучше умолкнуть.

— Куда вы везли виски? Уж не собирались ли порадовать матросов из «Мекки»? — спрашивал Вэд. — Может, виски предназначалось для бедного Голли?..

И червяк начинает извиваться, когда его давят.

— Вы не имеете права задавать подобные вопросы. И если бы я вздумал пожаловаться на вас, то вы бы потеряли должность…

Тем временем полицейский баркас причалил к плавучему понтону.

В тот же вечер Вэд навестил миссис Аннабейль Эйкс в клубе «Мекка».

Эта почтенная дама была вынуждена под давлением полиции зарегистрировать своё заведение под названием гостиницы, и потому оно оказалось в зоне полицейского контроля. В любое время сюда мог явиться любой любопытный инспектор и произвести обыск.

Не раз миссис Эйкс, не скрывая, жаловалась своим гостям:

— Ну и времена настали! Всякая сухопутная лягушка может побеспокоить морской клуб!

«Мекка» располагалась в очень удобном месте и пользовалась вниманием штурманов товарных пароходов и парусников. К тому же, она была близко от пароходных контор. Тут кормили обильно и дёшево и, кроме всего, открывали кредит постоянной клиентуре.

Да, матушка Эйкс была очень внимательна к тем, кому симпатизировала, а симпатизировала тем, кто не совал нос в чужие дела.

Кроме матушки Эйкс, в «Мекке» жил её муж — Голли, приветливый человек невысокого роста с большими рыжеватыми усами. В молодости он служил стюардом на пароходе, но по пьянке склонен был уверять, что работал казначеем. А однажды, сильно захмелев, он произвёл себя даже в капитаны.

Голли был довольно своеобразным человеком. Он любил петь фальцетом сентиментальные баллады, искал сходство между собой и героями экрана, любил помечтать о том, как он будет играть главную роль. И всё читал книгу «Как стать звездой экрана».

Во время колки дров или другой чёрной работы Голли напевал отрывки из различных арий, не обращая внимания на возмущённых обитателей «Мекки», которых раздражали его голосовые данные.

Ещё более загадочным казалось то, почему миссис Эйкс называли «матушкой». Она была худа, костлява. Лицо, обрамлённое седыми клочьями волос, — неприветливо, сурово. Большинство постояльцев втихомолку называли её даже «старой ведьмой».

Довольно своеобразным было и само здание «Мекки». Оно стояло у набережной, а перед ним были разбиты две грядки, громко называвшиеся «садом». Ежегодно Голли с ангельским терпением пытался сажать цветы, но семена почему-то не всходили.