А. Лаврин - Загадка миссис Дикинсон

– Вы издеваетесь надо мной, Арсен Люпен, – заметил полицейский.

– Ганимар, – отчеканил Люпен, – у нас сегодня пятница.

В следующую среду я приду к вам выкурить сигару на улицу Перголези в четыре часа дня.

– Я жду вас, Арсен Люпен.

Как два добрых приятеля, отдающих друг другу дань заслуженного уважения, они обменялись рукопожатием, и старый полицейский направился к двери.

– Ганимар!

Сыщик обернулся.

– В чем дело?

– Ганимар, вы забыли свои часы.

– Часы?

– Да, они как-то попали в мой карман.

И он возвратил их с извинениями.

– Простите меня… дурная привычка… Ведь вовсе не обязательно лишать вас ваших часов только потому, что у меня отобрали мои. Тем более что здесь у меня оказался хронометр, на который я пожаловаться не могу, он вполне устраивает меня.

И Люпен достал из ящика стола большие золотые часы в тяжелом и удобном корпусе, украшенные увесистой цепочкой.

– А эти часы из какого кармана? – спросил Ганимар.

Арсен Люпен мельком взглянул на инициалы.

– Ж.Б…. Черт возьми, кто бы это мог быть? Ах да!

Припоминаю: это Жюль Бувье, мой следователь, прелестный человек…

ПОБЕГ АРСЕНА ЛЮПЕНА

В тот момент, когда Арсен Люпен, закончив трапезу, доставал из кармана красивую сигару с золотым ободком и со снисходительной миной рассматривал ее, дверь камеры открылась. Он едва успел бросить сигару в ящик и отойти от стола. Вошел надзиратель: настал час прогулки.

– Я ждал вас, мой дорогой друг, – воскликнул Люпен, как обычно, веселым тоном.

Они вышли. И едва скрылись за поворотом коридора, как двое мужчин зашли в камеру и начали тщательно осматривать ее. Один из них был инспектор Дьези, другой

– инспектор Фольанфаном.

Надо было положить этому конец. Вне всяких сомнений, Арсен Люпен поддерживал связь с внешним миром и своими сообщниками. Накануне газета «Гран журналь»

опять опубликовала следующие строки, адресованные ее сотруднику, отвечавшему за судебную хронику:

«Месье!

В статье, опубликованной на днях, вы позволили пи-

сать обо мне в таком тоне, который ничем не может

быть оправдан. За несколько дней до открытия процесса я

явлюсь к вам требовать отчета.

С глубоким уважением,

Арсен Люпен».

Почерк и впрямь принадлежал Арсену Люпену. Значит, письма посылал он. И получал их. Таким образом, не было сомнений, что узник готовится к побегу, о котором он сам объявил таким вызывающим способом.

Положение стало просто нетерпимым. В полном согласии со следователем, начальник Управления национальной безопасности Дюдуи самолично отправился в

Санте, для того чтобы объяснить директору тюрьмы, какие меры предосторожности следует принять. И едва появившись там, послал двух своих людей в камеру заключенного.

Они приподняли каждую плитку пола, развинтили кровать, сделали все, что обычно делается в подобных случаях, но в итоге ничего не обнаружили. И уже собирались прекратить поиски, как вдруг прибежал запыхавшийся надзиратель:

– Ящик… посмотрите в ящике стола. Когда я входил, мне показалось, что он задвинул его.

Они осмотрели ящик, и Дьези воскликнул:

– Слава Богу, на этот раз клиент попался.

Фольанфан остановил его:

– Постой, малыш, пусть шеф проведет осмотр.

– Однако это шикарная сигара.

– Оставь ее, и пойдем сообщим об этом шефу.

Две минуты спустя месье Дюдуи осматривал ящик.

Сначала он обнаружил в нем подборку статей, вырезанных из газет и посвященных Арсену Люпену, затем – кисет для табака, трубку, тонкую и прозрачную, как луковая шелуха, бумагу и, наконец, две книги.

Он прочел их названия. Это был «Культ героев» Карлейля в английском издании и прелестный эльзевир 2 в переплете того времени: «Беседы» Эпиктета, немецкий перевод, опубликованный в 1634 г. Перелистав их, Дюдуи отметил, что на всех страничках имелись пометки, записи, подчеркнутые строки. Были они условными знаками или просто указывали на усердие, с которым была прочитана книга?

– Мы подробно изучим это, – сказал месье Дюдуи.

Он осмотрел кисет, трубку. Затем схватил пресловутую сигару с золотым ободком.

– Черт возьми! Неплохо живет наш приятель, – воскликнул он. – Ну просто как Анри Кле!

Машинальным жестом курильщика Дюдуи поднес сигару к уху, надломил ее. И в ту же секунду вскрикнул от удивления. Сигара согнулась под нажимом пальцев. Дюдуи повнимательнее осмотрел ее и сразу же заметил что-то белое между табачными листьями. Осторожно, с помощью булавки полицейский вытащил рулончик из очень тонкой бумаги, величиной не более зубочистки. Это была записка.