Роберт Ладлэм - Звонок мертвецу (сборник)

После встречи с Дигги мне пришлось осуществить еще несколько хитрых контактов в районе Бродвея, так что к тому моменту, когда я увидел Марио Сайна, я уже был достаточно хорошо информирован об этом пришлом и понимал, до какой степени я близок к смерти.

Марио специализировался на крупных убийствах, и он не брался за дело, если оно стоило меньше десяти косых за раз. Это так, что поделать. И без работы сидит он редко. Словом, человек, специально созданный для мафии.

Марио, будто специально для меня, метался по городу, не глядя по сторонам и не оглядываясь назад. Впечатление было такое, что он хочет и никак не может найти туалет. Пришлось помочь ему. Когда он забежал в очередной холл, я уткнул дуло ему в спину и пропихнул к мужскому туалету в конце коридора.

Он был смущен, если только слово «смущен» может подойти такому персонажу.

Я позволил ему повернуться ко мне и одарить меня добрым взглядом и только после этого сказал:

— Пока ты тут мечешься, в другом месте уже заработал бы тыщу, приятель.

После этого я ударил его в лицо рукояткой своего оружия, и, когда он упал и слишком шумно начал задыхаться, мне пришлось добавить ему еще и по черепу, так что в конце концов он заткнулся.

Добегался! Прибежал, чтобы стать больным гангстером. Ну смотри, скоро расхвораешься еще больше, когда тебя обнаружат тут мои приятели с 16-го этажа.

Конверт содержал тысячу долларов в пятидесятидолларовых купюрах. Пачка прекрасно уместилась в моем кармане. В остальном содержимом бумажника не обнаружилось ничего такого, что могло бы меня удивить. Здесь хранились мои собственные фотографические изображения. Полицейского, кстати, изготовления. Кто-то из этих двух, Голден или Холмс, выкопали их, использовав старые связи. Но все же это не афиши, как сказал мне напуганный Дигги, обычные фотокарточки. Я разорвал их и смыл в унитазе. Кроме этого, обыскав Марио, я нашел еще четыреста долларов и переправил их, как говорится, из его мешка в свою кучу.

Вечер показался мне добрым.

Я взял тачку, доехал до Двадцать третьей улицы, прошел по городу пару кварталов и на другой машине вернулся назад. Третья машина дала мне возможность добраться до угла того квартала, где проживает, согласно моим сведениям, Кармен Смит.

Маленькому назойливому старичишке, сидящему за конторкой в холле ее дома, я сказал, что желаю видеть мисс Смит и что мое дело к ней достаточно важное для того, чтобы он решился набрать ее номер и разбудить ее. Сначала он не верил мне, тогда я пустил в ход одну из лучших моих улыбок, и он мне будто бы поверил.

Кармен ответила на вызов, попросила, чтобы я взял трубку и, услышав мой голос, сказала, чтобы я поднимался. Маленький старичок перестал нервничать, ибо она лично сказала ему, чтобы он меня пропустил, он оскалил зубы, проводил меня к лифту и даже показал, на какую кнопку нажимать. Я поблагодарил его и нажал рекомендованную кнопку.

Она ждала меня возле лифта, в крошечном холле, предваряющем вход в ее квартиру.

— Так, — сказала она. — Ну ладно, привет! Я думаю, одно из двух: или ты рехнулся от страсти, или принес хорошие новости.

— Ни то, ни другое. Просто я нуждаюсь в ночлеге.

— Только-то! — сказала она. — Ну, тогда заходи.

Она была прекрасно одета, двубортный домашний халат так ловко сидел на ней, что она была как картинка из модного журнала. Кроме того, статическое электричество плотно прижимало ткань к телу, будто хотело рассказать, как свежа она во сне и проснувшись, и что спит она без ночной рубашки и наверняка в очаровательной позе.

Как и положено всем красивым девочкам, Кармен после сна была безмятежна, что особенно хорошо подчеркивал привычный жест поднесения к губам столбика губной помады. Когда она прошла в гостиную, я увидел, что она не стала менее стройной и высокой, даже ходя босиком. А когда она включила настольную лампу, мгновенно осветилось достойное ее обрамление; квартира была из тех, в которых мы не столько оцениваем дорогую обстановку, сколько ощущаем ее как нечто, бесконечно радующее глаз.

Кармен с минуту насмешливо меня рассматривала. У меня появилось странное ощущение, что она знает обо всем, что случилось со мной сегодня. Вежливо улыбнувшись и показав мне на стул, она вышла и вскоре вернулась с выпивкой и сандвичами, не говоря ни слова, протянула мне стакан и села, очень обдуманно и весьма эффектно скрестив ноги. Только я подумал, что не прочь поцеловать ее, как она спросила:

— О’кей, гангстер. Так что ты от меня хочешь?