Энн Перри - Трущобы Севен-Дайлз

– Неправда. – Она произнесла это как само собой разумеющийся факт. В первый миг Питт не заметил ни в ее голосе, ни в глазах сомнения. Но только в первый. Впрочем, она тотчас поспешила овладеть собой.

– Если Ловата убили не вы, то кто? – тихо спросил он. Он пока еще не решил для себя, рассказывать ей про устроенную Ловатом и его приятелями резню или хотя бы намекнуть. В данный момент он внимательно наблюдал за ней в надежде уловить на ее лице выражение, пусть самое мимолетное, которое выдало бы ненависть, подтолкнувшую ее к убийству Ловата. Увы, пока что он ничего не увидел, даже легкой тени.

– Я не знаю, – просто ответила она. – Но вы говорите, что это никак не связано с хлопком. Тогда с чем?

Было невозможно поверить, что она знала. А если нет, и скажи он ей правду, заставит ли любовь к родной стране – или же простое желание справедливости – ее заговорить, возможно, даже найти оправдание своему преступлению? Смягчит ли судья ей приговор, когда узнает об этом? Лично он сам наверняка бы смягчил.

– С иными политическими причинами, – уклончиво ответил он. – С желанием предать гласности одно старое преступление с тем, чтобы спровоцировать беспорядки, даже восстание.

– Вроде восстания дервишей в Судане? [13] Упомянутое ранее Махдистское восстание. – упавшим голосом спросила она.

– А почему нет? Зная то, что известно вам сейчас, неужели вы считаете, что у вас имелся хотя бы малейший шанс повлиять на ситуацию с хлопком до того, как изменится ситуация политическая и финансовая, независимо от того, во что верил и на что надеялся мистер Райерсон?

Аеша Захари на несколько мгновений задумалась.

– Нет, – еле слышно призналась она.

– В таком случае тот, что прислал вас сюда, тоже про это знал и преследовал совершенно иные цели? – гнул свою линию Питт.

Аеша не ответила, однако он по ее глазам понял, что она с ним согласна.

– И ему было наплевать, что вас отправят на виселицу за убийство, которого вы не совершали, – продолжил он. – Вместе с Райерсоном, если на то пошло.

Его слова ее явно задели. Она вся напряглась, а ее темная кожа сделалась бледнее, как будто кровь отлила от нее.

– Этот некто мог убить Ловата? – спросил Питт.

Она едва шевельнула головой, но это был знак согласия.

– Каким образом? – уточнил Питт.

– Он… он выдает себя за моего слугу…

Ну разумеется! Тарик эль-Абд, молчаливый, почти невидимый! Ему ничто не мешало взять ее пистолет, застрелить Ловата, после чего самому вызвать полицию, чтобы те нагрянули на место преступления и застали там Райерсона! Он легко мог все подстроить, ведь именно ему Аеша поручила передать Ловату ее записку! Полиция никогда не заподозрит его – ведь тень подозрения падет на других. Да, это был идеальный план.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарил ее Питт. По крайней мере, пусть не сама проблема, но загадка наконец разрешилась. Вплоть до этого момента он не отдавал себе отчета в том, как же для него важно, чтобы Аеша была невиновна. У него как будто с души свалился камень.

– Что вы намерены делать, мистер Питт? – спросила она, и он уловил в ее голосе страх.

– Намерен доказать, что вас использовали в корыстных целях, мисс Захари, – ответил Питт, отлично понимая, что выбор слов наверняка заставит ее вспомнить другой раз, много лет назад, когда ее точно так же использовали в своих целях, а затем предали. – Ни вы, ни мистер Райерсон не виновны в убийстве. И я попытаюсь это доказать, но так, чтобы при этом не потопить Египет в крови. Но боюсь, что вторая цель возьмет верх над первой.

Она ничего не ответила, неподвижно застыв, словно статуэтка из черного дерева. Питт на прощанье улыбнулся ей и постучал в дверь, подзывая надзирателя. Он несколько мгновений колебался, не зная, пойти ли ему одному или же найти Наррэуэя и сообщить и ему тоже. Если за планом сделать учиненную четверкой резню достоянием гласности и тем самым подвигнуть Египет на мятеж стоит Тарик эль-Абд, то он не сдастся в руки Питту или кому-то еще. Если прийти в Иден-Лодж, этот визит насторожит араба и, возможно, тем самым лишь приблизит трагедию, которой Питт так страшился.

Остановив на Стрэнде кеб, Питт назвал извозчику адрес офиса Наррэуэя. Боже, прошу тебя, пусть он будет на месте!

– В чем дело? – спросил Наррэуэй, как только увидел его лицо.

– За Аешей стоит ее лакей, Тарик эль-Абд, – ответил Питт и по лицу Наррэуэя понял: дальнейших объяснений не требуется.

Наррэуэй глубоко вздохнул, как будто злился на самого себя за то, что сам не понял этого раньше.