Эрик Эмблер - Тридцать девять ступенек. Маска Димитриоса

Мистер Питерс подошел к окну и, достав еще одну сигарку, стал смотреть, как Латимер застилает кровать.

— Детективные романы! Это удивительно интересно, мистер Латимер. Я их очень люблю. Назовите, пожалуйста, книги, которые вы написали.

Латимер назвал.

— А кто ваши издатели?

— Кто вас больше интересует — англичане, французы, шведы, норвежцы, немцы или венгры?

— Венгры.

Услышав ответ, мистер Питерс одобрительно кивнул головой.

— Да, я знаю, это хорошая фирма, — Видно было, что он принял какое-то решение, — Мистер Латимер, у вас найдутся перо и бумага?

Латимер показал на письменный стол, и толстяк уселся за него. И, пока Латимер готовил себе постель и подбирал с пола разные принадлежности, слышно было, как по бумаге скрипело перо. Мистер Питерс решил сдержать слово.

Когда Латимер кончил собирать разбросанные по полу вещи, послышался звук отодвигаемого кресла, и мистер Питерс с сияющей улыбкой на лице заявил:

— Я оставляю вам, мистер Латимер, три листа бумаги. На первом я написал адрес человека, о котором я вам говорил. Его зовут Гродек, Владислав Гродек. Он живет недалеко от Женевы. На втором листе — мое письмо к нему. Если он получит это письмо, он будет знать, что вы мой друг и что он может быть с вами откровенным. Он сейчас уже ушел от дел, так что я могу, ничего не скрывая, сказать, что в свое время это был один из самых выдающихся разведчиков в Европе. Через его руки прошло столько секретной информации, что этому позавидовала бы любая разведка. Но самое замечательное — это то, что полученные им сведения всегда были достоверны. Он работал на несколько стран. Его резиденция находилась в Брюсселе. Для писателя такой человек просто находка. Я думаю, он вам понравится.

Он, между прочим, очень любит животных. Короче, это чудесный человек, с тонкими и нежными чувствами. Между прочим, именно на него работал Димитриос в 1926 году.

— Понятно. Весьма вам признателен. А что вы написали на третьем листе?

Мистер Питерс очень смутился, хотя его улыбка была теперь почти экстатической.

— Вы, кажется, сказали, что вы небогаты.

— Да, это так.

— Значит, полмиллиона франков, или две с половиной тысячи фунтов вам бы наверняка пригодились.

— Безусловно.

— В таком случае, когда вам наскучит Женева, вы, быть может, захотите — как это у вас говорят? — убить сразу двух зайцев, — Он вытащил из кармана таблицу, составленную Латимером. — Здесь помечены другие даты из жизни Димитриоса, которые вы хотели бы проверить. Между прочим, место действия перемещается в Париж. Это во-первых. Ну а во-вторых, мы ведь в Париже обязательно встретимся, и вы, быть может, наконец решитесь объединить наши ресурсы, то есть мы придем к соглашению, о котором я уже говорил. В этом случае я даю безусловную гарантию, что буквально через несколько дней на ваш счет будет перечислено полмиллиона франков, или две с половиной тысячи фунтов стерлингов.

— Мне бы очень хотелось, — возразил раздраженный Латимер, — чтобы вы внесли в это дело хоть какую-то ясность. Что мне надо делать для этого? Кто, наконец, заплатит мне эти деньги? Как говорится, все покрыто мраком неизвестности, мистер Питерс, и потому я не могу верить ни одному вашему слову.

Улыбка на устах мистера Питерса несколько поблекла, но разве могут оскорбления вывести из себя христианина, который давно подготовил себя к арене со львами!

— Я знаю, мистер Латимер, — сказал он тихо, — что вы не доверяете мне. Я потому и написал письмо Гродеку и дал вам его адрес, что мне хотелось на конкретном примере показать мою добрую волю, убедить вас в том, что моему слову можно верить. В то же время я тем самым хотел показать, что я тоже верю всему, что вы мне сказали. Сейчас мне вам больше нечего сказать. Но если вы поверите мне и приедете в Париж, то я сообщаю вам — на третьем листе бумаги — свой адрес. Когда уже будете в Париже, пошлите мне pneumatique. Заходить по этому адресу не надо, потому что это адрес одного моего знакомого. Послав мне pneumatique, вы сообщите мне свой адрес, и я, заглянув к вам, все вам объясню. Все изумительно просто.

Латимер решил, что ему пора выпроводить мистера Питерса.

— Не будем ничего загадывать, — сказал он, — Вы, мне кажется, сделали далеко идущие выводы. Что касается Белграда, то я действительно туда не поеду. Насчет Женевы я еще не решил, стоит ли мне туда ехать. Поездку в Париж я вообще не могу сейчас предпринять, потому что у меня накопилось много работы и, конечно…