Фрэнсис Дункан - Такое запутанное дело. Когда конец близок

– Ну, я бы не сказал, что вы забрались в далекую глушь, мистер Каннем, – отозвался Бойс.

Адвокат усмехнулся:

– Не всегда было так, знаете ли. Много лет назад здесь проходила городская граница. Там, где сейчас переулок, тянулась когда-то крепостная стена средневекового города. Порой, когда я просматриваю какой-нибудь старый арендный договор, чувствую призраков у себя за спиной.

– Это не всегда приятно, сэр, – с улыбкой отозвался Бойс. Потом прочистил горло, давая понять, что приветствия закончились. – Поскольку вы ждали моего прихода, очевидно, в объяснениях нет надобности. Как я понимаю, вы с коллегами выступали в роли поверенных доктора Хардина.

– Да, верно.

– Вам приходилось много работать на него?

– Сказать по правде, мало.

– Как случилось, что он обратился именно к вам?

– Мы уже много лет представляем интересы доктора Ридли. Именно у него доктор Хардин приобрел свой дом и практику, как вам, возможно, известно. При оформлении сделки доктор Хардин предпочел воспользоваться услугами той же адвокатской конторы, что и продавец, так он и стал нашим клиентом. После этого, полагаю, он обращался к нам главным образом в силу привычки. Я пару раз давал ему советы в отношении инвестиций, представлял доктора Хардина в пустяковом деле, касающемся права проезда по участку позади особняка – эта тяжба длилась еще со времен доктора Ридли, и составил его завещание. Помимо этого мы не поддерживали отношений.

– Ах да, завещание. У вас должны быть записи его распоряжений, мистер Каннем?

– У меня есть само завещание, – ответил адвокат. – То есть если вы случайно не найдете в доме другого, составленного позднее, в чем я позволю себе усомниться. У него не было близких родственников, и доктора Хардина совершенно не заботило, что́ станет с имуществом после его смерти. – Каннем взял голубой конверт из пачки документов, лежавших на краю стола, и открыл его. – Ну вот, пожалуйста. Тысяча фунтов отходит мисс Маргарет Ройман, секретарше, если ко времени смерти та будет еще работать на него, а остальное – различным благотворительным организациям, которые перечислены ниже. Вам зачитать перечень?

– Среди них есть что-нибудь необычное?

Адвокат покачал головой:

– Нет, это почтенные благотворительные учреждения с безупречной репутацией, в городе они хорошо известны.

– И это все?

– Да, старший инспектор, – подтвердил мистер Каннем, затем сложил документ и убрал в конверт.

– Ничего интересного, верно?

– Как вы сказали, в завещании нет ничего интересного. Впрочем, мисс Ройман, конечно, не согласилась бы с вами. Полагаю, ее ждет приятный сюрприз.

Бойс пристально посмотрел на Каннема из-под кустистых бровей – нет ли в его словах скрытого намека.

– Вы знаете эту девушку?

– Нет. Мне не доводилось бывать у доктора дома, а во время его редких визитов сюда он мало говорил о себе и о своем персонале. Даже при составлении завещания держался небрежно, словно в действительности содержание документа было ему безразлично. – Адвокат побарабанил пальцами по голубому конверту. – Хотите забрать его?

– Нет, спасибо, мистер Каннем. – Бойс поднялся. – Распоряжаться имуществом доктора Хардина – ваша работа. Мое же дело – выяснить, кто его убил.

– Что ж, пожелаю вам удачи, старший инспектор. Мне нравился этот человек. Ужасная потеря! Надеюсь, вы с мистером Тремейном вскоре раскроете это преступление.

– Мы сделаем все возможное, – пообещал Бойс. – Признателен вам за помощь.

– Не стоит благодарности.

Каннем пожал руки обоим посетителям, и через несколько мгновений они уже спускались по узкой лесенке.

– Один из ваших поклонников, Мордекай, – заметил Бойс, когда они вышли на улицу. – Я все ждал, когда же он начнет задавать вопросы. Не будь он адвокатом – а законники народ осторожный, – сразу выложил бы, что у него на уме. Ваша слава растет.

– Мне жаль, Джонатан, – покаянно вздохнул Мордекай. – Я не хотел создавать лишние трудности вам с комиссаром, особенно сейчас, когда вас ждет повышение. Если считаете, что мне следует вернуться в город…

Тремейн смущенно опустил голову. Он тоже заметил скрытое волнение адвоката и опасался любопытных расспросов о своем участии в расследовании. Неуместная огласка могла выставить Джонатана в невыгодном свете перед начальством. Это было бы огорчительно. Нынешнее дело представляло особую важность для Бойса. Он рассчитывал получить звание суперинтенданта. При благополучном исходе хорошая новость, вероятно, ждала бы его по возвращении в Лондон. Но Бойс, похоже, не видел в случившемся повода для тревоги. Он ободряюще похлопал своего спутника по плечу: