Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— То есть вы разрешите ей дать показания?

— Ни в коем случае.

— Но почему?!

— Потому что вы думаете, что она невиновна. И все думают, что она невиновна. В том числе и присяжные. А если я разрешу ей дать показания, мнение суда может измениться. Пусть они лучше печалятся о том, что Бесси Форбс достался бестолковый адвокат, и оправдают ее. И учтите, Фрэнк, есть разные методы ведения защиты. Некоторые адвокаты приходят в суд, не имея определенного плана, протестуют против каждого вопроса, цепляются к техническим неточностям, вызывают бесконечных свидетелей и, наконец, забывают, о чем, собственно, идет речь. Я же предпочитаю динамику. В какой-то момент обвинение заканчивает представление доказательств. Задача защиты состоит в том, чтобы симпатии присяжных оставались на стороне обвиняемой. И тут-то я должен нанести решающий удар, который застанет обвинение врасплох и произведет такое впечатление на присяжных, что те оправдают моего клиента.

— А если вы промахнетесь?

— Вот тогда, вероятно, я погублю свою репутацию, — улыбнулся Мейсон.

— Но вы не имеете права так рисковать.

— Как бы не так! Я не имею права поступать иначе. — Он встал и выключил свет. — Пошли домой, Френк.

Клод Драмм решительно начал утреннюю атаку, пытаясь отыграться за сокрушительное поражение. Совершено убийство, хладнокровное убийство мирно бреющегося человека. И кто-то должен заплатить за это.

Полицейские рассказывали о верной овчарке, пытавшейся защитить хозяина, но безжалостно застреленной хладнокровным убийцей. Фотограф представил полный набор снимков, в том числе и голову собаки крупным планом, с остановившимися глазами и вывалившимся языком. Судебный медик сообщил, что в Форбса стреляли в упор, так как на коже убитого остались пятнышки от пороховых ожогов.

Время от времени Мейсон задавал вопрос, касающийся какой-нибудь мелкой подробности, упущенной свидетелем. Ничто в его поведении не напоминало вчерашнего победителя.

И постепенно улыбки исчезли с лиц многочисленной аудитории. Им на смену пришли настороженные взгляды в сторону Бесси Форбс. Убийство есть убийство. И кто-то должен за него отвечать.

Присяжные, занимая свои места, вежливым кивком здоровались с Мейсоном и сочувственно смотрели на обвиняемую. К полудню они избегали взгляда адвоката.

Фрэнк Эверли пошел перекусить вместе с Мейсоном. Молодой человек съел две-три ложки супа, едва притронулся к мясу и отказался от десерта. Чувствовалось, что он очень взволнован.

— Можете мне сказать одну вещь, сэр? — спросил он, когда Мейсон, покончив с едой, откинулся в кресле и закурил.

— Разумеется.

— Победа уплывает у вас из-под носа, — пробормотал Эверли.

— Неужели?

— Я слышал разговоры в зале суда. Утром эту женщину оправдали бы в мгновение ока. А теперь ей не спастись, если только она не докажет свое алиби. Присяжные начали осознавать, что Форбса хладнокровно застрелили. Когда Драмм говорил о преданной собаке, отдавшей жизнь за хозяина, на их глаза навертывались слезы. А как многозначительно переглядывались они, когда медик сообщил о том, что в момент выстрела пистолет находился лишь в двух футах от груди Форбса.

— Да, — согласно кивнул Мейсон, — но худшее еще впереди.

— О чем вы говорите?

— Если я не ошибаюсь, первым свидетелем защиты, вызванным обвинением после перерыва, окажется продавец из магазина спортивных товаров в Санта-Барбаре. Он привезет с собой выписку, в которой будут указаны дата продажи пистолета и фамилия покупателя. Он опознает Бесси Форбс как человека, купившего этот пистолет, и покажет ее подпись. После этого ни у кого из присутствующих не останется и капли симпатий к обвиняемой.

— Но разве нельзя остановить его? — воскликнул Эверли. — Вы же можете протестовать, сосредоточить внимание присяжных на себе, как-то сгладить ужасное впечатление, которое произведет выступление продавца.

Мейсон затянулся и выпустил кольцо дыма.

— Я не собираюсь его останавливать.

— Но вы можете добиться перерыва. А не то отвращение к убийце захлестнет присяжных.

— Именно этого я и добиваюсь.

— Но почему?!

Мейсон улыбнулся.

— Вы ни разу не принимали участия в избирательной кампании?

— Нет, разумеется, нет, — ответил Фрэнк.

— Значит, вы не знаете, какое странное явление — настроение толпы?

— Что вы имеете в виду?

— В нем нет ни постоянства, ни логики. И настроение присяжных подчиняется тем же законам.