Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 13. Счет девять

— Что вы сделали дальше?

— Я убедилась, что он так поглощен разговором с этой личностью, что не услышит меня. Потом я втащила духовое ружье внутрь, поставила его в угол, закрыла окно ванной и вернулась к рисованию.

— Почему вы не воспользовались карманным фонарем, чтобы привлечь его внимание? Вы могли послать луч света на стену, и он его наверняка заметил бы..

— Я в тот момент не подумала об этом.

— Но ведь вы держите фонарь именно для этого? — Да.

— Значит, должны были подумать.

— Но это привлекло бы внимание собеседника мужа и могло прервать важный разговор. Я не хотела этого.

— Вы часто пользовались световым сигналом?

— Нет. Дин не любил, чтобы его покой нарушали, когда он в своей студии. Я сигналила ему светом, только когда случалось что-нибудь важное, никогда не вызывала его для пустых разговоров.

— А как насчет Сильвии?

— В каком смысле?

— Что она собой представляет?

— Вы достаточно знакомы с ней, чтобы понять это.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы видели все ее прелести. Есть на что посмотреть, не правда ли?

— И это все? — догадался я.

— Разумеется, это все. Как многие женщины с прекрасной фигурой, она даже не пытается обуздывать проявления своих чувств, выставляет напоказ свою личность, свои переживания. Ей нравится демонстрировать свое тело. Ей вообще нравится, чтобы на нее обращали внимание.

— Чье внимание она особенно ценит?

— Всеобщее взимание.

— И Дина Крокетта?

— Я полагаю, да. — Ее голос звучал устало. — Когда Дин был полностью поглощен своей работой, он отбрасывал женщин в сторону, как досадную помеху; но я догадываюсь, что они вовсе не были ему безразличны… У него были любовницы.

— Сильвию он тоже отбрасывал в сторону?

— Я не думаю, чтобы ему- удалось от нее отделаться. Если Сильвии что-нибудь втемяшилось в голову, от нее нелегко отделаться.

— Вам это было безразлично?

— А что я могла сделать?

— Вероятно, ничего. Но вот чего я не понимаю. Если у вас возникли подозрения, почему вы оставались так милы с Сильвией?

— А что мне следовало делать?

— Большинство женщин выцарапали бы ей глаза.

— Если бы я выцарапала глаза всем женщинам, с которыми переспал Дин Крокетт-второй, на свете появилось бы слишком много слепых женщин.

— Но, судя по вашим же словам, он был слишком захвачен своей работой, чтобы…

— Он умел ловить момент. Когда отрывался от работы, действовал очень быстро.

— У вас в доме имелись два нефритовых Будды?

— Совершенно верно.

— У Сильвии было туго с деньгами?

— Не знаю. Об этой стороне ее жизни мне ничего не известно. Я знала только, что у нее есть кое-какие источники дохода. Не так давно она попросила меня индоссировать чек — она получила по нему наличными.

— Подлежащий оплате?

— Да.

— Вы знаете, кто выдал чек?

— Да. Я посмотрела на подпись. Я должна была сделать это, поскольку фактически поручилась за Сильвию. Ей это не понравилось. Она заявила, что я шпионю за ней. Я посмеялась над ней. Объяснила: не могу быть гарантом чьего-либо чека, не посмотрев на подпись.

— Кто его подписал?

— Мортимер Джеспер.

— Он вам знаком?

— Встречались на аукционах предметов искусства.

— Сильвия высоко ценит искусство?

— Она ценит только красоту своей фигуры. Но она мне нравится, Дональд.

— Почему?

— Не знаю. Она так раскованна — может, поэтому.

— Предположим, она по какой-то причине сильно нуждается в деньгах и соблазнилась возможностью украсть этих резных нефритовых Будд. Кому она может их продать?

Филлис покачала головой:

— Нет, это на Сильвию не похоже. Сильвия иногда может быть настоящей проституткой, но в денежном отношении она всегда была честной. Она… — Филлис резко осеклась.

— Продолжайте, — попросил я.

— Дайте подумать, — сказала она. — В последние две или три недели Сильвия вела себя очень странно. На днях я видела ее в спортивном автомобиле вместе с Мортимером Джеспером. Они ставили автомобиль на стоянку в нижнем этаже. У них, очевидно, было какое-то общее дело: они разговаривали, наклонившись друг к другу. Я удивилась.

— Кто такой Мортимер Джеспер? — спросил я.

— Разные люди скажут о нем разное.

— Я спрашиваю вас.

— Ну, некоторые считают его спортсменом, известным всему городу коллекционером редких произведений восточного искусства, а некоторые думают, что он…

— Продолжайте, — настоял я. — Некоторые думают, что он что?

— Ну, нечто вроде торговца краденым.