Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

— Но я не вижу даже следа этого пореза, — сказал судья, наклонившись вперед.

— Я и сам не вижу, — согласился Энклитас.

— Да, — сказал Перри Мейсон, — но это была единственная примета, необходимая для идентификации, на которую вы ссылались, подтверждая под присягой, что это-де и был тот самый револьвер, который вы отдали Хелману Эллису.

— Но он же и был обнаружен на его судне, разве не так?

— Вопрос заключается в том, — возразил Мейсон, — как вы можете быть в этом уверены.

Энклитас повертел револьвер в руках.

— Я просто знаю, — сказал он, — что это тот самый револьвер, хотя, кажется, не вижу отметки, которую оставила пилочка для ногтей.

— Итак, позвольте мне убедиться, что я вас верно понимаю, мистер Энклитас, — сказал Мейсон, следуя избранному им пути. — Вы купили четыре револьвера одновременно?

— Да, это так.

— И один из них отдали Хелману Эллису?

— Я уже повторял это раз пять.

— И у вас был спор о том, достаточно ли тверда обычная маникюрная пилочка, чтобы оставить отметку на стволе револьвера?

— Да, сэр.

— И вы заключили по этому поводу пари?

— Да, сэр.

— А с кем?

— С моим компаньоном, со Слимом Маркусом.

— И какова же была ставка этого пари?

— Пятьдесят долларов.

— А не помните ли вы, почему возник разговор насчет этого?

— О, ваша честь, — вновь возмутился Бюргер. — Это опять недопустимая форма ведения перекрестного допроса. Совершенно очевидно, что адвокат пытается затянуть слушание дела до перерыва, надеясь, что затем исхитрится придумать еще какие-нибудь каверзные вопросы для мистера Энклитаса. Я уже говорил, что мистеру Энклитасу было бы затруднительно возвращаться в…

— У нас есть еще несколько минут, господин окружной прокурор, — прервал его судья. — Вопрос идентификации этого револьвера все еще открыт, и свидетель утверждает, что он опознает его исключительно благодаря отметке, оставленной на передней части пилкой для ногтей. Поэтому я полагаю, что адвокат действует в рамках своих прав. Ваше возражение отклоняется. Отвечайте на вопрос, мистер Энклитас.

— Ну, мы с Маркусом вели разговор о разных револьверах, — сказал Энклитас, — и я предложил пометить наши, поскольку у нас их было четыре и различались они только номерами. Поэтому я л предложил сделать пилочкой для ногтей маленькие отметки на стволах револьверов: на одном из них — одну, на другом — две, ну и так далее. Слим согласился, что это хорошая идея, но сказал, что, мол, пилочка для ногтей недостаточно тверда, чтобы оставить след на стволе револьвера. Я поспорил с ним и побился об заклад на пятьдесят долларов. Мы взяли вот этот револьвер, попросили в парикмахерской у маникюрши пилку, сделали отметку на передней части револьвера, и я получил свои пятьдесят долларов.

— А на других были сделаны пометки?

— Нет. Слим взбесился из-за того, что проиграл пари, и решил, что я специально подстроил весь этот спор и до того, как заключить пари, заранее опробовал пилку.

— Итак, вы продолжаете утверждать, что револьвер с отметкой на передней части вы передали Хелману Эллису?

— Полагаю, что так.

— И при каких обстоятельствах?

— Ну, после пари со Слимом я отнес револьвер обратно, в бар. Мы держали его там, под кассовым аппаратом, чтобы в случае налета можно было бы обороняться. Хелман Эллис стоял у стойки бара; увидел, что я несу револьвер, и поинтересовался, уж не угрожал ли я какому-то посетителю, который не желал платить, или, может быть, сказал что-то в этом роде, в общем, мы пошутили по этому поводу, а потом он стал восхищаться револьвером, и в конце концов я его и отдал ему. Я считал это выгодным для себя. Хелман Эллис становился нашим постоянным посетителем и… Ну, я не делаю из этого никакого секрета — я хотел закрепить этот контакт.

— Для чего? — спросил Мейсон.

— Как вам известно, я возглавляю игорное заведение, — рассерженно бросил Энклитас, — и прибыль получаю в зависимости от числа посетителей.

— Да, это верно.

— Но сейчас вы не обнаружили этой отметки и поэтому, как я понимаю, хотели бы изменить ваше заявление по поводу револьвера?

— Я не собираюсь ничего менять, — угрюмо сказал Энклитас. — Это именно тот револьвер, который обнаружили на судне Эллиса и который я ему отдал.

— Но ведь вашей пометки на передней части ствола нет.

— Она могла стереться.

— И у вас нет никаких других способов идентификации?

— Только по внешнему виду.

— Но когда вы под присягой давали показания, вы заявили, что единственное основание для идентификации вами этого револьвера…