Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 25. Дело о небрежной нимфе

— И что же дальше? — спросила Дороти, заинтересовавшись.

— Адвокат американца даже не стал допрашивать свидетелей, и с американцем едва не случился нервный припадок, — сказал Мейсон. — Адвокат ему объяснил, что в этой стране очень легко заполучить свидетелей, готовых за соответствующее вознаграждение на клятвопреступление. Американец уже видел себя разоренным до последней нитки. А затем пришла его очередь защищаться, и его адвокат любезно Пригласил семерых свидетелей, каждый из которых показал, что американец действительно занял деньги у бизнесмена, но что они находились в комнате, когда он возвратил их все, до последнего цента.

Она слабо улыбнулась.

— Какова же мораль всей этой истории, мистер Мейсон?.

— Это не мораль, а аморальность, — поправил ее Мейсон. — Это означает, что есть случаи, когда вам приходится бить дьявола его же оружием.

— Так что же нам делать?

— В настоящий момент важнее — чего мы не будем делать. Мы не станем кидаться со всех ног в суд и рассказывать там про бутылку. Жаль, что у нас не было фотоаппарата, чтобы запечатлеть этот документ. Мы не покажем пока сделанную нами копию с письма. В таком случае наше положение стало бы совсем иным. Но у нас письма нет, так что нечего и толковать об этом.

— Но, мистер Мейсон, разве вы не понимаете, что сделал Олдер? Он же… Да ведь если мы позволим ему остаться безнаказанным, если он сможет поставить нас в такое положение, моя улика пропала… я даже не смогу ничего сказать относительно нее в дальнейшем, и… О Боже, ведь я и в самом деле забралась в его дом, и он может привлечь меня к суду за кражу, и…

— Предоставьте это мне, — решительно перебил ее Мейсон. — Не могу обещать с уверенностью, но думаю, что ваш приятель, Джордж С. Олдер, будет весьма поражен, когда узнает, что я представляю вас. Держитесь твердо, Дороти, и к обеду вы, возможно, уж выйдете отсюда.

— К обеду, мистер Мейсон? Да что вы, если даже судья разрешит мне внести залог, мои финансовые возможности…

— Ну, видите ли, я сам в этом кровно заинтересован, так что… Если бы не… О, да ладно, теперь вы понимаете, как все получилось. В тот субботний вечер как бы я ни поступил, все равно показалось бы, что мы с вами затеяли не то состряпать, не то похитить вещественное доказательство, а для меня было бы неприемлемо как одно, так и другое.

— О, если бы я пошла к Олдеру, как вы советовали! Но я подумала, что лучше знаю, как поступить. Если бы я знала, кто вы такой, я бы послушалась вас без всяких рассуждений.

— Ладно, — махнул рукой Мейсон. — Теперь мы с вами влезли в это дело, и нам вместе вылезать из него.

— Что же вы собираетесь делать?

— Во-первых, собираюсь проявить немного изобретательности и, возможно, прибегнуть к небольшому блефу. А первое, что надо сделать вам, — это освободиться под залог. Затем мы подадим в суд на Джорджа С. Ол-дера и официально заявим, что мы желаем получить от него показания под присягой. А затем мы еще заставим его поволноваться.

— А вы сможете все это сделать? — спросила Дороти.

— Попытаемся, — улыбнулся Мейсон. — Выше голову, Дороти. Мы с вами скоро увидимся.

Мейсон подал знак надзирательнице, она подошла, и беседа была окончена.

Судья Ланкершим терпеливо выслушал заключительные скучные аргументы многоречивого адвоката и сказал:

— Возражение отвергается. Дается десять дней на то, чтобы подготовить ответ. — Он взглянул на часы. — Ваше время истекло, — сказал он. — Теперь мы рассмотрим следующее дело, касающееся вопроса о сумме залога по делу «Народ Калифорнии против Дороти Феннер».

— Обвинение готово к слушанию дела, ваша честь, — сказал Винсент Колтон.

— Мистер Джексон из офиса мистера Мейсона был… — начал было судья Ланкершим, но вдруг остановился.

— О, я вижу, здесь сам мистер Мейсон. Вы готовы, господин адвокат?

— Да, ваша честь.

— Ну, так в чем заключается трудность? — спросил Ланкершим. — По-видимому, молодая женщина обвиняется в краже. Насколько я пенял со слов мистера Джексона, какая-либо попытка со стороны обвиняемой сбежать совершенно невозможна. У нее есть деньги в банке, ей принадлежит яхта, и…

— Деньги могут быть взяты из банка в любой день и час, — резко заявил Колтон. — А яхта — это старое, ветхое судно, маленькое и весьма сомнительной ценности.

Насколько мне известно, за этой'молодой женщиной не тянется преступное досье, но факт остается фактом: она проникла вечером в дом истца, смешалась с приглашенными на обед гостями и похитила на пятьдесят тысяч долларов драгоценностей. Позволить ей выйти на свободу или отпустить под залог — значит дать ей возможность внести за себя пять или десять тысяч, а затем продать драгоценности, положив в карман сорок тысяч чистыми.