Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 32. Дело о сбежавшем трупе

— Прекрасно. Письмо возьму я.

— Ящик заперт, — сказала она, выдвигая ящик письменного стола, — что-то вроде моего личного сейфа.

— Понятно.

Офицер вытащил шкатулку.

— Этот ящичек не заперт.

— Правда? Я считала, что он на замке. Обычно я его всегда запираю.

Бум приподнял крышку и посмотрел на конверт.

— Советую вам не дотрагиваться до этого пакета, — предупредил Мейсон.

Полицейский тут же опустил крышку.

— Что, по-вашему мнению, нужно с ним сделать?

— Сдайте его в суд, как часть имущества мистера Дейвенпорта.

— Предположим, с ним что-то случится?

— Позаботьтесь, чтобы ничего не случилось.

— Вы считаете, я должен?

— Конечно. Заприте шкатулку. Отнесите ее в суд. Пусть судья, которому будет поручено официальное утверждение завещания, откроет его в присутствии представителей наследников.

Мейбл Нордж топнула ногой, на ее глаза навернулись слезы бессильной ярости.

— Вскройте конверт, вы, глупец!

Мейсон посмотрел офицеру в глаза.

— Предположим, конверт наполнен деньгами, тысячедолларовыми банкнотами, которые он обещал дать секретарше? Ну а как вы потом сможете доказать, что там находится именно столько денег, сколько вы называете? Вас заподозрят в присвоении двух-трех бумажек. Какую песню тогда запоете? Нет, этот ящик нужно открывать лишь в присутствии официальных лиц.

— Верно! — изрек офицер, поворачиваясь к Мейбл Нордж.

— Вы глупец! — завопила она.

У Бума побагровело лицо.

— Я вам ясно сказала, — истерично вопила секретарь, — его жена намеревалась его убить. Он знал об этом. В письме содержатся улики, связывающие ее с другим убийством.

— Решать вам, офицер, это ваша обязанность, — сказал Мейсон скучающим голосом.

Офицер опять заколебался.

— Да не трусьте же, открывайте! — настаивала Мейбл. — Неужели вы не видите, этот человек изо всех сил старается отговорить вас, чтобы вы не получили доказательства, которые мистер Дейвенпорт хотел передать властям.

Полицейский взял в руки конверт.

— Не спешите, — остановил его Мейсон. — Не принимайте моего юридического совета, но не слушайте и эту особу. У вас же имеется окружной прокурор. Вызовите его. Спросите его, как поступить?

— Вот это правильно! — с явным облегчением воскликнул Бум и заторопился к телефону.

Мейсон авторитетно объявил:

— Лично я считаю, конверт следует открыть только в присутствии инспектора, ведающего делами наследства. Кроме того, я посоветовал бы на случай, если у вас имеются сомнения, убрать этот пакет в сохранное место.

— Что значит «убрать»?

— Сейчас он находится в шкатулке в ящике письменного стола. Заберите его и спрячьте в сейф. Но вам придется следить за тем, чтобы никто не попытался что-то предпринять в отношении содержимого данного конверта.

— Не разрешайте ему мешать вам исполнять свой долг! — закричала Мейбл. — Вскройте конверт. Добудьте доказательства.

Мейсон откровенно зевнул.

— Честное слово, это становится утомительным. Мне не хочется спорить и пререкаться. Что касается меня, то я не имею ничего против того, чтобы вы доставили этот конверт окружному прокурору. Разумеется, при условии принятия необходимых мер для того, чтобы конверт не был вскрыт лицом, не имеющим на то права.

— Ну что же, давайте поговорим с окружным прокурором.

Когда полицейского соединили с прокурором, он отрапортовал:

— Говорит Бум. Я нахожусь в Парадайзе. Очень сожалею, но вынужден вас потревожить в столь поздний час: я столкнулся с одной проблемой. Здесь находится адвокат, который утверждает, что он представляет Дей-венпортов. Сам Эд Дейвенпорт умер. В его офисе имеется письмо, которое должно быть вскрыто в случае его смерти. Адвокат, представляющий его жену, утверждает, это можно сделать только в присутствии налогового инспектора… Нет, оно не адресовано полиции. На конверте просто написано: «Вскрыть в случае моей смерти, а содержимое доставить властям».

Мейбл Нордж нетерпеливо подсказала офицеру:

— Скажите ему, письмо вручено мне, оно находилось у меня.

— Оно не было у вас, — не согласился Мейсон, — а всего лишь в вашем письменном столе. Ваша же работа в данном офисе прекратилась.

— Господи, до чего же я вас ненавижу! Неужели вы не можете помолчать?

— Возможно, вы на самом деле вскоре возненавидите меня, — рассмеялся адвокат.

— И сообщите окружному прокурору: находящаяся здесь женщина стенографирует каждое слово! — снова закричала Мейбл Нордж.