Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 34. Совы не моргают

Хейл вновь кивнул.

— Я очень доволен, что обратился именно в ваше агентство. Уверен, вы справитесь.

Я решил вмешаться.

— Не хочу выглядеть назойливым, мистер Хейл, но…

Он громко рассмеялся. На мгновение его зубы почти что разомкнулись.

— Знаю, знаю, хотите вернуться к заданному вами вопросу. Хорошо, мистер Лэм. Мы ищем ее, чтобы завершить дело о наследстве. К сожалению, больше ничего я вам сказать не могу. Как вы знаете, я выступаю от имени клиента и руководствуюсь его пожеланиями. Хорошо бы и вам занять такую же позицию.

Берта, у которой был полный рот вафель, поспешно запила их глотком горячего кофе и спросила:

— Вы хотите сказать, что ему не следует пытаться выяснить, в чем дело?

— Мой клиент позаботится о том, чтобы вы получили всю действительно необходимую вам информацию, а поскольку фактически он и является вашим нанимателем, думаю, вы понимаете, какие это повлечет за собой последствия.

Берта Кул хмуро поглядела на меня.

— Ты понял, Дональд? Не нужно никаких теорий. Придерживайся в этом деле главного. Найди эту Фенн, и пусть тебя не волнует, кому она нужна. Ты понял? И поменьше эмоций.

Хейл посмотрел на меня, чтобы увидеть мою реакцию, потом снова перевел взгляд на Берту.

— Вы выразились гораздо более прямо, чем я, миссис Кул.

— Я знаю. Но вы слишком долго ходили вокруг да около. Теперь все ясно. Не люблю крутить.

— Вы очень прямолинейны, миссис Кул, — улыбнулся он.

Минуту все молчали.

— Что еще вы можете сообщить мне о Роберте Фенн? — наконец спросил я.

— Подробности я изложил миссис Кул, пока мы ехали в поезде, — ответил адвокат.

— А как насчет близких родственников?

— У Роберты Фенн их нет.

— Однако вы пытаетесь найти ее, чтобы решить вопрос о наследстве? — напомнил я.

Хейл отеческим жестом положил свою руку на мою.

— Послушайте, Лэм, — сказал он, — мне кажется, я достаточно ясно обрисовал свою позицию.

— Несомненно, — вмешалась Берта. — Вы хотите получать ежедневные отчеты?

— Да, хотел бы.

— Где вы будете находиться?

— В моем офисе, в Нью-Йорке.

— Допустим, мы найдем ее. Что тогда?

— Честно говоря, очень в этом сомневаюсь, — сказал Хейл. — Слишком тонки ниточки, что у нас в руках, а задача не из легких. Если вы найдете ее, буду чрезвычайно доволен. Вы, конечно, тотчас же поставите меня в известность. Уверен, что мой клиент соответствующим образом отблагодарит вас. — Хейл настороженно огляделся. — И вот еще что: не нужно лишних разговоров. Спрашивайте о Фенн как бы между прочим. Если же придется задавать прямые вопросы, ставьте их так, чтобы не вызвать подозрения. Скажем, зная, что вы отправляетесь в Новый Орлеан, ваш друг попросил вас поискать Роберту Фенн. Не проявляйте слишком большого интереса и не оставляйте за собой следов.

— Положитесь на нас, — заверила его Берта.

Хейл взглянул на часы и подозвал официантку.

— Счет, пожалуйста!

Берта Кул осмотрела квартиру, заглядывая в самые немыслимые уголки, как это может делать только женщина.

— Чертовски хорошая старинная мебель, — сказала она. — Я ничего не ответил, и через мгновение Берта добавила: — Во всяком случае, для того, кому такая нравится. — Она подошла к окнам, выглянула на балкон, снова обернулась, чтобы рассмотреть мебель, и решительно заявила: — Мне — нет.

— Почему? — спросил я.

— Боже мой, Дональд! Пошевели мозгами. Уже много лет я вешу около двухсот семидесяти пяти фунтов. И если кто-нибудь приглашает меня обедать, то непременно пододвигает мне стул в стиле Людовика XV — проклятую имитацию на журавлиных ножках с узким сиденьицем и ромбовидной спинкой — эдакого уродца из красного дерева.

— И ты садишься на него?

— Сажусь на него? Черта с два! Я бы так не возмущалась, если бы хозяйки подумали об этом заранее, но где там! Они приводили толпу гостей в столовую, все рассаживались, а я оставалась стоять, глядя на то, что предназначалось в качестве посадочной площадки для моей кормы. И представь себе, глупая хозяйка обычно застывала, глядя сначала на меня, а потом на проклятый стул, точно ей только сейчас впервые пришло в голову, что я должна есть сидя.

Одна дама как-то призналась мне, что просто не знала, как поступить, потому что боялась привлечь ко мне внимание, велев прислуге принести для меня другой стул. Я возразила ей, что была бы смущена этим вполовину меньше, чем если бы села на один из этих имбирных пряников с декоративными ножками и эта проклятая штука сложилась бы подо мной, как сломанный аккордеон. Ненавижу эти вещи!