Юлия Андреева - Tresor Ее Величества. Следствие ведет Степан Шешковский

– Ладно, оставим пока твои раскаяния, – отмахнулся Андрей Иванович, – скажи лучше, к кому еще писала Шакловитая?

– К Лопухиной, к Чоглоковой, не знаю еще к кому. Она должна была встретиться с кем-то и сообщить, где спрятаны жемчужины, за что тот должен был передать ей вознаграждение. Мы бы на него дом купили, да еще Елизавета Петровна обещала приданое. В общем…

– Она просила тебя передавать письма во дворец? Называла еще какие-нибудь имена?

– Только те, что я уже сообщил. – Синявский потупился. – Мы договорились, что если ей так ничего и не заплатят, я сам жемчуг заберу, и тогда мы с ней вместе убежим. Но когда я пришел в условленный день, ее и след простыл. Тетка, у которой Софья жила, сказала, что она теперь замужняя женщина.

– И ты не искал? – удивился Ушаков.

– Искал, но не получилось ничего. Решил, что провела меня Софья Егоровна, как щенка, поигравши, бросила. А может, мстила за то, что я от ребенка тогда отказался. А что ей, нешто при дворе не сыскала бы себе – красавца? Я ведь как тогда думал, вместе с полюбовником Софья дело обделала, а потом забрали жемчуг и вместе удрали. Я-то все время на Лестока думал, остальных в расчет не брал. А когда она сбежала, меня кинув, а дело закрыли, я уже дознаваться и не пытался. Уж больно гладко все вышло, начнешь копать, на такие неприятности можно нарваться…

– А мне почему не признался? По горячим-то следам авось разыскал бы твою Шакловитую.

– Так меня бы первого и привлекли, – осклабился Синявский. – В то время как раз дело перешло под гриф «секретно», и я решил, что все забудется как-нибудь. Софья, что Софья? Софья уехала и жемчуга увезла, следом помчусь, так либо от ее муженька огребу, либо сам Тайную канцелярию на ее след наведу. А споймают мою разлюбезную, тут и меня цап за шкварник!

– А недавно Софья с дочерью объявилась снова?

– Так и было, – Антон отхлебнул окончательно остывший чай, чашку теперь он держал вполне даже уверенно, так что Степан ему больше не был нужен. – Сказала, что раз за девять лет никто не догадался, где она спрятала жемчуг, скорее всего, он там лежит. Надо было только как-то при дворе оказаться, выяснить, где те самые карнавальные платья хранятся? Все еще в Смольном или в Летний перевезли? Да только ни я, ни она там уже не могли появиться, а к знакомым она не отваживалась обратиться. Софья даже подумала, что если бы при дворе снова какая покража приключилась, может быть, вы опять меня пригласили это дело расследовать.

– Тогда-то ты и познакомился с Дусей Самохиной и уговорил ее бежать с тобой.

– Софья сказала, что если какая-нибудь придворная дура пропадет, Тайная канцелярия сразу дело заведет, так – что, даже если меня и не назначат следователем, я под каким-нибудь предлогом смогу проникнуть в Смольный дворец и забрать жемчуг. Чем хотите клянусь, я и не думал убивать Дусеньку. К чему мне такие страсти? Когда же выяснилось, что она в тягости, я даже решил, а чем черт не шутит, обвенчаюсь с дурехой, и дело с концом. Родственникам ее придется смириться, а я вот уже и женатый человек, и детки вот-вот… Софье, понятное дело, ничего такого говорить не стал, она бы мне второй измены не простила, тем более я ей раньше пообещал, что женюсь и признаю Феклу. Надо было только Самохину как-то увезти.

Я похитил из дворца Дусеньку, как она того и хотела, посреди праздника примчался на лихом коне и… свез на постоялый двор. А потом вдруг вы сообщили, что наш жемчуг нашли.

– Ваш?! – поднял брови Ушаков.

– В смысле…

– Понятно. Про пояс Айдархан Самохина проболталась?

– Про то вся дворня шушукалась. Я же, после того как жемчуг обнаружили, твердо решил жениться на Самохиной. Потому как Софью уже давно не любил, переболело внутри. А Фекла – что Фекла, выросла она – одиннадцать лет, поздно воспитывать, скоро замуж отдавать. Тогда Софья и приказала мне бурятку в ловушку заманить. Только я не знал, что она убийство замышляет, она говорила, будто знает, как замок на золотом поясе открыть. – Он обтер лицо влажным рукавом. – Вы мне верите?

– Да как же тебе верить, когда через слово ложь?! – не выдержал до этого кротко внимавший речам подчиненного Ушаков. – Айдархан ушла из дворца, потому что Самохина сбежала в чем была, попросив подругу позже – привезти ей пожитки. Степа видел, как она ее платья перешивала. Следовательно, они договорились заранее. Айдархан только могла не знать, где ты держишь ее подружку, зато с тобой она была знакома, быть может, даже провожала влюбленную дурочку, когда ты на лихом коне… Поэтому она и не удивилась, когда ты появился при дворе и разъяснил, где можно сыскать ее подружку. Полагаю, не доверяя ее сообразительности, ты даже предложил проводить Айдархан. А чтобы девчонка вдруг не ушла без тебя, ты договорился с Марией Семеновной, что та пришлет ее к тебе в зимний сад.