Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

Хун сообщал, что расследование в западной части округа обнаружило, что нападение на перевозившего золото гонца совершила банда из шести негодяев. Избив до бесчувствия гонца и забрав сверток с золотыми слитками, они преспокойно отправились на постоялый двор близ границы округа и принялись там пировать. Затем туда прибыл незнакомец; нижняя часть лица у него была закрыта шейным платком, и люди на постоялом дворе никогда прежде его не видели.

Главарь разбойников отдал ему сверток, а затем все они скрылись в направлении лесов соседнего округа. Позже тело незнакомца было найдено в канаве недалеко от постоялого двора. Узнали его по одежде; вместо лица было кровавое месиво. Местный судебный врач оказался человеком опытным; он исследовал содержимое желудка мертвеца и обнаружил следы сильного одурманивающего зелья. Сверток с золотыми слитками, разумеется, исчез.

«Итак, нападение на гонца было тщательно подготовлено кем-то, оставшимся неизвестным, — заканчивал письмо старшина. — У него был сообщник, который нанял разбойников для грязной работы, а затем был послан на постоялый двор, чтобы забрать добычу. Сам этот неизвестный последовал за сообщником, подмешал ему зелье и забил до смерти, то ли потому, что не желал иметь возможного свидетеля, то ли решил не платить положенной доли. Чтобы продолжить преследование преступника, мы хотели бы просить о содействии наместника соседнего округа. Я почтительно прошу вашу честь приехать сюда, дабы провести расследование лично».

Судья Ди медленно свернул донесение. Хун прав, надо немедленно отправляться туда. Но следует уделить внимание и убийству поэта. И Юань Кай, и Вэн Шуфэнг имели возможность убить старика, но у обоих, похоже, не было на то никакой причины. У брата госпожи Мен мотив, безусловно, был, но, если это его рук дело, он, конечно, сбежал и сейчас далеко отсюда. Судья вздохнул и откинулся в кресле, задумчиво поглаживая бороду, и сам не заметил, как уснул.

Когда он открыл глаза, то с досадой понял, что спал слишком долго: уже смеркалось.

Ма Жун с начальником стражи стояли у балюстрады. Последний доложил, что на поимку Ши Мина брошены все силы, но пока никаких следов его не обнаружено.

Судья Ди отдал Ма Жуну донесение старшины.

— Неплохо бы тебе прочесть это повнимательнее. Тогда ты сможешь предпринять необходимые приготовления для поездки на западную границу нашего округа, так как ранним утром мы отправляемся туда. В поступившей почте было письмо из столичного казначейства, предписывающее мне безотлагательно доложить об ограблении. Они ночей не спят из-за пропавшей связки медяков, что уж тут говорить о дюжине полновесных золотых слитков!

Судья спустился в свой кабинет и начерно набросал отчет в казначейство. Затем прямо на письменном столе ему накрыли ужин. Он почти не чувствовал вкуса еды; мысли его все время возвращались к убийству старого поэта. Положив палочки, он со вздохом задумался о столь неудачном совпадении, когда чуть ли не в одно время произошли два преступления. Внезапно он поставил недопитую чашку, встал и принялся мерить шагами пол. Ему показалось, что он нашел объяснение пропажи чашки для вина. Судья решил немедленно проверить свое предположение. Подойдя к окну, он выглянул во двор. Убедившись, что там никого нет, он быстро прошел к боковой калитке и незамеченным покинул судебное подворье.

На улице он закрыл нижнюю часть лица шейным платком и на углу нанял маленький паланкин. Он расплатился с носильщиками перед самым большим домом Квартала Ив. Из-за сверкающих окон неясно доносились пение и смех; похоже, веселое застолье было в самом разгаре. Судья Ди заспешил к тропинке, ведущей к загородному дому Мен Лэна.

Приближаясь к садовой калитке, он обратил внимание, как стало тихо вокруг: деревья не пропускали сюда гул Квартала Ив. Он мягко толкнул створку и оглядел сад. Лунный свет озарял пруд с лотосами; дом в глубине сада был погружен во тьму. Судья Ди пошел по берегу пруда, затем остановился и подобрал камешек. Он швырнул его в пруд. Тут же хором заквакали лягушки. С довольной улыбкой судья Ди направился к двери, вновь закрыв шейным платком нижнюю часть лица. Встав в тени крыльца, он постучал.

Окно осветилось. Затем отворилась дверь, и судья услышал шепот госпожи Мен:

— Входи быстрей!

До пояса обнаженная, она стояла в дверном проеме. На бедрах ее была полупрозрачная повязка, волосы распущены. Когда судья открыл свое лицо, из ее уст вырвался сдавленный крик.