Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

— А какой мотив? — медленно проговорил Юань Кай.

— Некоторые обстоятельства, вас не касающиеся, позволили мне узнать, что госпожа Мен ожидала тайного ночного посещения своего брата Ши Мина, а это доказывало ее осведомленность в том, что он совершил некое преступление. Когда на прошлой неделе Ши Мин пришел к сестре и зятю и они отказались дать ему денег, он пришел в ярость и бахвалился, что вы заручились его содействием в деле, обещавшем принести кучу денег. Мен и его жена знали, что Ши Мин — отпетый негодяй, а потому, услышав о нападении на перевозящего золото гонца, пришли к выводу, что без пропавшего Ши Мина здесь не обошлось. Мен Лэн был честным человеком, и он обвинил вас в ограблении — вот и мотив. Госпожа Мен не хотела выдавать своего брата, но когда она узнает, что это вы убили и мужа ее, и брата, то все расскажет, и ее показания завершат дело против вас, Юань Кай.

Тяжело дыша, аптекарь уставился в пол.

Судья Ди продолжил:

— Госпоже Мен я принесу свои извинения. Достойное сожаления ремесло, которым она занималась, не изменило ее твердого характера. Она искренне любила своего мужа и, хотя знала, что брат ее человек никудышный, была готова подвергнуться порке за неуважение к суду, но не выдать его. Что ж, вскоре она станет богатой женщиной, ибо половина вашего состояния достанется ей в качестве платы за кровь ее мужа. И, несомненно, Вэн Шуфэнг в надлежащее время попросит ее руки, так как он все еще горячо любит ее. А вы, Юань Кай — нечестивый убийца и сложите голову на плахе.

Юань поднял глаза и произнес безжизненным голосом:

— И все из-за проклятой лягушки! Я убил эту тварь и отшвырнул ее в пруд. Оттого и заверещали остальные лягушки. — Затем он с горечью добавил: — Каким же глупцом я оказался, когда сказал, что лягушки не могут говорить!

— Могут, — спокойно проговорил судья. — И они все рассказали.

Когда последний посетитель наконец удалился, судья Ди со вздохом облегчения откинулся в кресле. Усталыми глазами он смотрел в сад, где в сгущающихся сумерках играли среди кустов трое его маленьких сыновей. На ветках качались зажженные фонарики, расписанные изображениями Восьми духов.

Это было пятнадцатое число первого месяца, приходящееся на праздник Бумажных фонариков. Жители развесили ярко раскрашенные фонари всевозможных размеров и форм внутри и снаружи своих домов, так что весь город засиял огнями. Из-за стены сада до судьи доносился смех прогуливающихся в парке горожан.

Весь день знатные жители Пуяна, процветающего округа, где судья Ди уже год нес службу наместника, стекались в его личные покои на задах судебной управы, чтобы поздравить с этим знаменательным днем. Он сдвинул со лба свою крылатую судейскую шапку и провел ладонями по лицу. Не в его обычае было пить днем столько вина; теперь его даже слегка подташнивало. Подавшись вперед, он взял большую белую розу, стоящую в вазе на чайном столике. Считалось, что ее запах помогает ослабить действие алкоголя. Глубоко вдохнув свежий аромат цветка, судья подумал, что последний посетитель, Лин, глава гильдии ювелиров, поистине злоупотребил его гостеприимством, будто приклеившись к стулу. А судье еще нужно умыться и переодеться, прежде чем отправиться на женскую половину, где три его жены руководили приготовлениями к праздничному семейному обеду.

В саду зазвенели возбужденные детские голоса. Судья присмотрелся и увидел, что два его старших сына подрались, не поделив большой красочный фонарик.

— Лучше идите в дом и примите ванну! — крикнул им судья Ди.

— Акай хочет забрать себе этот красивый фонарь, который сделали мы со старшей сестрой! — возмущенно закричал старший сын.

Судья уже собрался повторить приказ, но краем глаза увидел, как открылась дверь в дальнем углу зала. В комнату вошел его доверенный советник старшина Хун. Заметив, каким бледным и усталым выглядит его старый слуга, судья Ди тут же сказал: