Роберт Гулик - Обезьяна и тигр

Приложив к каждому листу государственную печать, которая всегда находилась при нем, на шелковом шнуре подвешенная к поясу, он свернул бумаги трубочкой и убрал в рукав.

Откинувшись в кресле, он прикидывал шансы на успех. От длительной скачки все тело его онемело и болела спина, но разум оставался ясен. Внезапно в голову судье пришла мысль, что впервые с тех пор, как он покинул Бэйчжоу, его покинула душевная вялость. Каким дураком он был, позволив мрачным думам овладеть собой. Он должен действовать. Именно этого ждут от него оставленные в Бэйчжоу мертвецы — старый преданный советник Хун и женщина с Лекарственного холма. Он должен придумать, как спасти обитателей усадьбы. Если его основной план сорвется, он всегда может отправиться к разбойникам, раскрыть перед ними свое подлинное лицо и пообещать выкуп, в несколько раз превосходящий те двести золотых монет, которые они требуют у помещика. Это предполагает весьма неуютное времяпрепровождение в качестве заложника с возможностью лишиться ушей или пальцев, которые отрежут негодяи, чтобы ускорить переговоры. Впрочем, он знал, как обращаться с этими мерзавцами. Во всяком случае, на данный момент это самый надежный путь к успеху. Он встал и снова вышел в холодный двор.

Беженцы жадно поедали свою кашу. Он походил среди них, пока не обнаружил паренька, которому доверил своего скакуна. Видя, что мальчишка уже опустошил миску, судья попросил его показать конюшню.

В открытом загоне порывистый северный ветер ударил им прямо в лицо. Здесь никого не было. Судья отвел парнишку в угол, где стена защищала от ветра, и долго говорил с ним. В конце концов он задал вопрос и, когда мальчик нетерпеливо кивнул, вручил ему свитки, похлопал по спине и сказал:

— Я на тебя полагаюсь!

После чего судья Ди вернулся во двор усадьбы. Господин Минь стоял у подножия лестницы, ведущей ко входу в главное здание.

— Я повсюду ищу вас! — сварливо закричал он судье. — Мой брат просит вас прийти сейчас, до ужина.

Минь проводил его внутрь и наверх по широкой лестнице, которая начиналась у входа в зал. Они поднялись на большую полутемную площадку второго этажа. Несколько дверей вели, вероятно, в семейные покои. Господин Минь деликатно постучал в ту, что была слева. Дверь приоткрылась, и показалось старушечье лицо, покрытое густой сетью морщин. Минь что-то шепнул женщине. Дверь отворилась пошире. Минь знаком пригласил судью следовать за ним.

В душной, слишком натопленной комнате висел тяжелый дух лекарственных трав. Он шел из дымящегося кувшина, стоящего в дальнем углу на большой бронзовой жаровне. Жаровня была доверху наполнена горящими углями. Скромно обставленная комната ярко освещалась двумя высокими медными канделябрами. Заднюю ее часть полностью занимала гигантская эбеновая кровать с замысловатой резьбой. Тяжелые парчовые занавеси балдахина были распахнуты. Господин Минь предложил судье кресло у изголовья кровати; сам он присел рядом на низкую скамеечку. Старуха осталась на ногах; ее сцепленные руки скрывались в широких рукавах темно-серого платья.

Судья Ди смотрел на старика, взиравшего на него с подушки тусклыми, воспаленными глазами. На худом, глубоко изрезанном морщинами лице глаза казались неестественно большими. Беспорядочные седые пряди падали на высокий, влажный лоб, жидкие усы свисали над тонким, плотно сжатым ртом. Спутанная белая борода лежала на толстом шелковом одеяле.

— Старший брат, этого господина зовут судья Ди, — тихо проговорил Минь. — Он направлялся на юг, в столицу, но был застигнут наводнением. Он…

— Я видел, видел это в календаре! — заговорил вдруг старый помещик высоким дребезжащим голосом. — Когда Девятое созвездие пересекает знак Тигра, это означает страшное бедствие. Календарь говорит об этом совершенно ясно. Это означает бедствие и насилие. Насильственную смерть. — Тяжело дыша, он закрыл глаза, а через какое-то время продолжил, не размыкая век: — Что же случилось, когда последний раз был пересечен знак Тигра? Да, мне тогда было двенадцать. Только начал ездить верхом. Вода поднималась и поднималась, она дошла до ступеней надвратной башни. Я видел собственными глазами, как…

Его речь прервал мучительный кашель, сотрясший узкие плечи. Старуха торопливо подошла к кровати и дала мужу попить из большой фарфоровой чаши.

Когда кашель утих, опять заговорил господин Минь:

— Окружной судья Ди остановится здесь, старший брат. Я подумал, что боковая комната внизу…