– А ты сам-то что думаешь, Аллан? – спросил Питер. – Что там случилось в ту ночь?
Садовник наклонился вперед и стукнул трубкой по столу. Лицо его был мрачно.
– Я думаю, мать ее милости в ту ночь долго не ложилась. Она заметила что-то в саду… Что-то, что заставило ее запереть двери. Окошки-то в коттедже крохотные, в них разве что кошка пролезет. Не знаю, чего она так испугалась… Должно быть, милорд приехал пьяным, вот она и решила… – Уверенности в голосе старика не было. – Он вышел из себя. Сердитым мы его частенько видали, но тут он, похоже, впал в настоящую ярость. Выбил дверь, все разметал. Миссис Саттон пыталась не пустить его к дочери, и у нее получилось. Но он успел разбить ей голову. Вот как все было, я думаю.
Гости молчали, пораженные рассказом старого садовника.
Вдалеке, в деревне раздался собачий вой, и все вздрогнули.
– Ух, и нагнали же вы страху, Аллан Рэндалл! – принужденно засмеялась миссис Пибоди. – Как теперь идти домой?
– Мне как раз пора. – Садовник поднялся. Он, кажется, начал жалеть о своей откровенности.
– Мистер Рэндалл! – окликнула гувернантка. – Вы сказали, графиня иногда выходила в сад раньше вас… Во сколько же вы вставали?
Старик хмуро покосился на нее. «Кому какое дело», – говорил его взгляд.
– В пять, а то и раньше, – сухо ответил он. – Работы по саду всегда хватает. Малколм, ты идешь?
– Э-э, нет! Ты меня отсюда так быстро не вытащишь! – Подвыпивший конюх подмигнул Энни. – Да ведь ты опять будешь срезать путь через кладбище? Ни за что! Только не в такую ночь!
Старик накинул длинный плащ и сунул трубку в рот.
– В самом деле, вы пойдете домой через кладбище? – изумленно спросила гувернантка. – Неужели вам ничуть не страшно, мистер Рэндалл?
– Глупости! Покойники спят по могилам. Благодарю за грог, Хатти.
* * *
Миссис Норидж вернулась в поместье около двух ночи. По сравнению со многими домами, где ей приходилось работать, слуги Стоуксов ложились рано: к часу все уже спали. Гувернантка сама спустилась на кухню, чтобы подогреть молоко перед сном.
Энни Батли сидела в углу, обхватив колени. При виде миссис Норидж она вскочила, торопливо расправляя платье.
– Что случилось, Энни? Вас кто-то обидел?
– Нет, мэм! Мне… мне страшно! Старик… я хочу сказать, Рэндалл так рассказывал… Стоит мне теперь закрыть глаза, как я вижу, что у Кейт растут клыки!
– Что ж, случись такое, мы все порадовались бы за нее, – заметила миссис Норидж.
Кейт была старая беззубая посудомойка, с которой Энни делила комнату. Девушка прыснула и вновь испуганно уставилась на гувернантку, не зная, чего ожидать от нее.
– Выбирайтесь оттуда, Энни, – сказала миссис Норидж. – Углы просто созданы, чтобы навевать страхи. А если вы скажете мне, где кружки, я буду вам очень признательна.
– Сейчас будут, мэм! И молоко, я помню!
Служанка выскочила из угла, готовая помочь гувернантке.
Миссис Норидж было известно, где посуда. Но нет лучшего способа прогнать испуг, чем поручить человеку делать то, что он хорошо умеет.
Энни была расторопна и услужлива, и вскоре чашка с теплым молоком, подогретым именно до той температуры, которую предпочитала гувернантка, стояла на столе..
– Энни, вам доводилось прежде слышать историю, что рассказал сегодня мистер Рэндалл?
– Нет, ни разу! То есть, я хочу сказать, мы знали, что в замке Кроули давным-давно случилась какая-то беда… Но мне казалось, все это байки. Я-то сама не отсюда, из Глостершира.
– Вы ведь не впервые собираетесь в Вудчестере?
– Это у нас что-то вроде традиции, мэм. Но редко, не чаще двух раз в год. Тут все зависит от Хатти Мордок. Она решает, когда подходящее время.
– И каждый раз мистер Рэндалл присутствовал на ваших сборищах?
– Никогда не пропускал! Но обычно-то он сидит молча, а нынче… Видать, грог на него так подействовал. Он ведь совсем не пьет, мэм, ни капельки. – Энни задумалась. – Вот что мне удивительно… От истории Питера тоже мурашки бегут по коже. Про женщину, что выкалывает глаза постояльцам, помните? Ух! Но от нее пугаешься как-то по-другому… И ножницы потом не мерещатся в темноте. Почему так, миссис Норидж?
Едва задав вопрос, Энни спохватилась, что спрашивать всякие глупости у гувернантки не полагается. Но миссис Норидж не рассердилась и не отчитала служанку, как непременно сделала бы миссис Паблишер, прежняя гувернантка. С той сталось бы пожаловаться экономке! Нет-нет, от миссис Паблишер Энни старалась держаться подальше. Ей бы и в голову не пришло греть для нее молоко.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу