Елена Михалкова - Ваш ход, миссис Норидж

Час спустя карета увозила двух женщин из поместья. Когда Дастанвиль скрылся за холмами, младшая дала волю слезам.

– Как он мог? – рыдала Шарлотта. – Как он мог?! Ах, миссис Норидж, я никогда не буду счастлива!

– Поверьте, Томас может сказать о себе то же самое, – заверила гувернантка. – Его надежды на наследство рухнули, а та, которую он считал другом и благодетелем, едва не убила его.

– Поверить не могу, что леди Бассет это сделала!

– А вот мистер Уилкинсон сразу поверил. Он так поспешно кинулся собирать свои вещи…

– Подлец! – Шарлотта вновь уткнулась в платок.

– Наследства не будет, брак с вами расстроен, а собственных средств у вашего бывшего жениха совсем немного… Ему придется туго. Он так старался весь этот год, приручая леди Бассет, а добился лишь того, что едва не отправился следом за обезьяной. По-моему, в этом есть известная ирония.

– Меня пугает ваше чувство юмора, – всхлипнула девушка. – И о какой обезьяне вы говорите?

– Ах да, шимпанзе! – У миссис Норидж сделался вид человека, который в последнюю минуту вспомнил что-то важное. – Кучер! Остановите, когда будете проезжать над рекой, будьте так любезны.

Возница выполнил просьбу пассажирки.

– Мэм, вот ваша река, – с ухмылкой крикнул он, обернувшись.

– Подождите минутку, Шарлотта, – попросила гувернантка, выбираясь из кареты.

Придерживая шляпку, чтобы та не улетела от ветра, миссис Норидж прошла несколько шагов по мосту. Шарлотта, высунувшись в окно, видела, как гувернантка что-то достала из сумочки и, размахнувшись, с силой швырнула в реку. Девушке показалось, что это был камешек. Буль! – он мгновенно скрылся под водой, не оставив даже кругов.

– Что это такое? – спросила Шарлотта, забыв на время о своем безутешном горе.

Миссис Норидж задумалась.

– Все зависит от того, с какой стороны посмотреть, – сказала она наконец. – С одной стороны, это крошечный флакон с ядом.

– Тот самый яд! – ахнула Шарлотта. – Вы открывали его?

– Боже упаси! Я всего лишь нашла его – не без помощи мистера Ричардса, решившего, что куда безопаснее будет передать его в мои руки, чем оставлять у сестры. Он был прав. Леди Бассет так впечатлительна!

Миссис Норидж с явным осуждением покачала головой, вспомнив, как задыхалась хозяйка Дастанвиля в своем кресле, пока Дженкинс хлопотала вокруг нее.

– Определенно, прав доктор Хэддок: значительная часть болезней порождается страхом и более ничем.

– А вторая сторона? – напомнила Шарлотта.

– Что? Ах да, вторая сторона… Если посмотреть с другой стороны, можно сказать, что этот флакон – небольшая месть.

– Неужели за Томаса?

Миссис Норидж усмехнулась:

– О нет, моя дорогая! За того, кто был куда достойнее мистера Уилкинсона, – за одного старого шимпанзе.

О, как завывала буря в тот майский вечер! Старые тисы скрипели, крепко обхватив друг друга, и розы льнули к земле. Когда же ветер утих, небеса разразились холодным яростным дождем. Дождь барабанил в окна и заливал садовые дорожки, превращая их в подобие рвов, отрезавших древний замок Вудчестер от остального мира.

Но в старом очаге пылал огонь, и отсветы дрожали на низком сводчатом потолке, а теплый воздух в кухне был пропитан ароматами имбиря, корицы и гвоздики: Хатти Мордок не пожалела специй для грога. Не каждый вечер собирается такая славная компания! Даже экономка соизволила спуститься в подвал, хоть и отказалась от напитка.

– Ух, как воет-то, – поежилась кухарка, – чисто оборотень!

– Я однажды видала волка ночью на дороге от Милтон-стейт, – заявила Энни, служанка Стоуксов. – Шерсть у него была белее снега, а глаза алые, как самые яркие угольки в печи. Он хромал на переднюю лапу. С нее текла кровь ручьем! А знаете, что случилось потом?

Она замолчала, ожидая расспросов, однако почтенному собранию было известно, что в сумерках Энни Батли не разглядит даже мужчину в своей постели, что уж говорить о звере в чаще.

Впрочем, в этот вечер, когда слуги из окрестных имений собрались на чашку грога в старом Вудчестере, никто не стал уличать малютку Энни в выдумках. Небылицы являлись такой же обязательной приправой к грогу, как имбирь.

– А потом волк заговорил, – подала голос Бэт. – И сказал: позови лучше одноглазую Бэтти, от нее будет хоть какой-то толк!

От дружного смеха Энни покраснела и надулась.

Питер, кучер Сильверстоунов, пожалел бедняжку и отвлек внимание, поведав собравшимся о призраке женщины, что живет на чердаке в «Пьяной утке» и в полнолуние обстригает пряди волос у постояльцев, пока те спят. Горе тому, кто проснется! Призрак выколет ему глаза.