Аркадий Адамов - Инспектор Лосев

Ему, по-моему, неловко перед Эдиком, он боится, как бы нам не показалось, что он такой выскочка. Удивительно деликатный человек Давуд.

– Такси его ждало, – продолжает он. – Номера, конечно, никто не заметил. Но заметили, что там еще один пассажир сидел. Видно, Шпринца ждал. Очень крупный такой мужчина, в кепке. Возможно, Ермаков этот, рыночный.

– Не обязательно… – задумчиво говорю я. – Значит, это было вчера. В какое время?

– Около одиннадцати часов.

– Ясно. Значит, завтра утром, пораньше, – обращаюсь я к Давуду, – подъезжай в таксомоторный парк. Он у вас один, я надеюсь?

– Зачем один? Три.

– Значит, создашь три группы. И завтра с утра – во все три парка. Там как раз будет работать вчерашняя смена. Надо опросить всех водителей, но найти того, кто вчера вез Шпринца. Договорились?

– Конечно, – Давуд берется за телефон. – Сейчас группы создадим, – но тут же бросает трубку и встает. – Лучше сам схожу, – он смотрит на часы. – Ребята еще все на месте. Значит, три группы надо. Чтобы к шести утра все в парках. Так? Я пошел, скоро вернусь.

Давуд уходит, а мы с Эдиком продолжаем совещаться.

– А что, Гелий Станиславович сегодня на работе? – спрашиваю я.

– Весь день в магазине. «Волга» его во дворе.

– Ты его самого видел, Гелия этого?

– Видел.

– Ну, и как впечатление?

– Делец первой статьи. Современный, умный, опасный.

– Кого еще успел повидать?

– К сожалению, эти двое исчезли. Беседовал еще с Лидой.

– У нее небось все мысли в больнице. Лежит Славка?

– Лежит. Не лучше ему пока. И все-таки Лида кое-что мне сообщила.

– Интересное?

– Вот слушай. Она припомнила, куда транзитом, минуя их магазин, шла пряжа. Это суконная фабрика. Но ей синтетическая пряжа совсем не нужна. Так что если Лида не ошибается, то тут какая-то комбинация проделывается. Завтра с утра я еду на фабрику, а Окаемов едет в банк. Мы с двух концов проведем проверку. Если магазин официально продал пряжу этой фабрике, то он ей через банк выставил платежное требование. И фабрика тоже через банк должна была эту пряжу оплатить.

– И если оплатила, значит, выходит, и пряжу получила?

– Ей с этой пряжей нечего делать. Я уже смотрел их номенклатуру. И пряжа в этом случае ушла куда-то дальше, мимо этой фабрики.

– Но ведь фабрика ее оплатила, – недоумеваю я. – Как же с деньгами?

– Я же тебе говорю, – терпеливо разъясняет Эдик. – Если тут замешана фабрика, то, видимо, осуществляется какая-то афера. Надо только разгадать какая. Поэтому до зарезу нужны документы из магазина. Тогда аферу не только раскроем, но и докажем.

– М-да, – я качаю головой. – Непростая задачка.

– Не зря едим хлеб, – снисходительно усмехается Эдик. – Кое-что делать умеем. Помоги только отыскать документы. Там, в частности, должна быть доверенность фабрики или еще какой организации на получение пряжи. А в доверенности – имя, чье-то имя. И этот человек потом расписался в накладных, когда эту пряжу получал. И накладные эти тоже должны быть в бухгалтерии магазина. Они ей нужны для отчетности.

– А на фабрике разве нет экземпляра этой накладной?

– Там же нет пряжи, значит, нет и накладной.

– Но как же они на фабрике оформляли деньги, уплаченные за пряжу?

– Вот! Если бы я только знал, – Эдик страдальчески морщится, словно у него заболел зуб. – Найди мне эти документы, дорогой. Найди Шпринца, черт бы его побрал! Полцарства за Шпринца! Мало? Ну, чего хочешь проси.

Возвращается Давуд, и мы отправляемся ужинать к нему домой. Дело в том, что у Давуда есть мама. Боже мой, какие национальные блюда она умеет готовить! Можно, говорят, проглотить язык. В первый мой приезд сюда мама была больна. И я пока знаю о ее искусстве только по рассказам. Но сейчас она выздоровела, и нас с Эдиком, видимо, ждет небывалый пир. Правда, Давуд говорит скромно: «Немножко перекусим».

Перед тем как идти ужинать, я спрашиваю Давуда:

– Наблюдение за квартирой Шпринца установили?

– Конечно, дорогой. Неужели нет?

– Кто у него дома?

– Жена, дочь, внук. Мужа у дочери нет, трагедия.

– А за домом Ермакова тоже смотрите, того, рыночного? – спрашиваю я, игнорируя домашнюю трагедию Шпринца.

– Еще бы. Как иначе, а? Ну, пойдем, дорогой. Мама ждет.

– Пойдем, пойдем. А за Гелием смотрите? – не успокаиваюсь я.

– Во все глаза смотрим, что ты! – смеется Давуд. – Очень быстро ездит на своей синей «Волге».

Уже по дороге я продолжаю приставать к Давуду с вопросами:

– Город сразу закрыли?