Аркадий Адамов - Инспектор Лосев

Сегодня с утра у нас собирается еще одно «межведомственное» совещание. Приехал из прокуратуры Виктор Анатольевич. Службу ОБХСС представляют Эдик Албанян и его начальник Геннадий Антонович Углов. Ну, а Уголовный розыск – мы с Кузьмичом, Валя Денисов и Петя Шухмин.

На это совещание мы с Петей идем вместе, и он мне по дороге вдруг, улыбаясь, сообщает:

– Валька-то жениться вроде собрался. Ты ничего не слыхал?

– Ну да? – удивляюсь я.

– Усиленно больно ухаживает за одной девчонкой. Я ее, между прочим, видел.

– И как, понравилась?

– Мне жены и девушки моих друзей никогда не нравятся, – решительно объявляет Петя. – Это уже такая психология. Ну, прямо как отрезает, представляешь?

– Да я не в том смысле, а вообще.

– Ах, вообще. Тогда, конечно, ничего, вполне симпатичная. Только очень уж маленькая. Под стать Вальке, словом. Зовут Нина. Бухгалтер в ресторане.

– Все уже узнал.

– А как же? – смеется Петя. – Служба такая.

– Значит, Валька женится, а за ним и ты?

Петя настораживается.

– Откуда ты взял?

– А ты недавно тоже с одной девчонкой подружился. Зовут Лена. Профессия медсестра, в госпитале работает.

– Вот черти, – добродушно усмехается Петя. – Ничего не скроешь.

– Служба такая, – повторяю я Петины слова. – Знаем даже, что по комплекции она под стать тебе.

– Точно, – довольно кивает Петя. – Местами даже пошире. Я только думаю, что будет, если она когда-нибудь драться начнет.

– Есть такие симптомы?

Но Петя ответить не успевает. У дверей кабинета Кузьмича мы сталкиваемся с Эдиком, тут же подходит Виктор Анатольевич, и мы все вместе заходим в кабинет. Валя Денисов и Углов уже там. Углов о чем-то беседует с Кузьмичом, оба посмеиваются и, видимо, настроены благодушно.

Начинается совещание.

Первым докладываю я о своем разговоре с Купрейчиком, внезапном появлении Барсикова, о его шальном выстреле и обо всем прочем. Особенно всех заинтересовывает наш с ним поздний разговор, не его угрозы, конечно, а его вольные и невольные признания.

– И все-таки, – заключаю я, – мне так и неясна роль самого Барсикова в этой преступной цепочке, а следовательно, и мотив убийства Семанского. Барсиков сказал, что убрал конкурента. Во время их спора во дворе, который слышал Гаврилов, Семанский якобы сказал Барсикову про Купрейчика: «Он с тобой работать не будет». Но что это значит, что это за работа? Ведь ни в получении пряжи фабрикой, ни в отправке ее Шпринцу Барсиков участия не принимал. Выходит, он вообще лишнее звено, ему нет места в цепочке.

– Не совсем так, – качает головой Эдик. – Даже совсем не так!

– Ну, поясните-ка нам пока один этот вопрос, о роли Барсикова, – обращается к нему Кузьмич. – А потом уже обо всем остальном.

– Пожалуйста, – охотно откликается Эдик. – Все объясняет записная книжка этого Барсикова. Я ее просмотрел. Даже уже изучать начал. Там среди телефонов разных лиц, которых еще придется проверять, есть очень странные номера, на первый взгляд, конечно. Вот, кстати, эта самая книжица, – Эдик вынимает из папки весьма потрепанную, в черной клеенчатой обложке записную книжечку с лесенкой алфавита сбоку и показывает нам. – Вот обратите внимание на такие, к примеру, телефоны, – он начал листать. – Вот, скажем, Купрейчик. Рядом записан такой номер телефона: девятьсот одиннадцать, восемь, девять, семь. Но такого номера, из шести цифр, в Москве вообще не существует. Кроме того, дома у Купрейчика и на работе совсем другие номера телефонов, не то что Барсиков какую-то цифру пропустил, скажем.

– Почему вы первые три цифры произносите, как девятьсот одиннадцать? – спрашивает внимательно слушавший Кузьмич. – А следующие называете все по отдельности?

– Виноват, – поспешно откликается Эдик. – Первые три цифры я прочел неверно. Их надо прочесть так: девять, одиннадцать. Между ними точка стоит. И после каждой следующей цифры – тоже точка. И пока что я обнаружил еще пять фамилий с такими же странными номерами телефонов. Вернее, уже пять, я дошел только до «м».

– Шифр, – спокойно замечает Углов.

– Так точно, – подхватывает Эдик. – Шифр. Но тут есть два интересных момента. Первый. Цифры этих, условно говоря, номеров написаны в разное время. Представляете? Это видно невооруженным глазом. И второе. Что касается Купрейчика, то цифры эти совпадают с количеством тонн пряжи, отправленной им в разное время Шпринцу. И вот очень интересно будет проверить, а сколько же этой самой пряжи Шпринц всего получил? Уверен, что больше, чем Купрейчик ему отправил. Намного больше он получил.