Микки Спиллейн: Крутой детектив США. Выпуск 3

— Сиделка. Мисс Энн Гоэн. Садитесь, Энн.

Поздно! Она уже была усажена на стул, который я ловко подставил ей. Мысленно я изменил свое мнение о Поле Файфе в лучшую сторону. Может, он действительно импульсивный человек, но противостоять искушению, оказавшись с глазу на глаз с такой… Царапины на ее шее, руках и лице были, по-видимому, очень поверхностны, так как от них не осталось и следа.

Следует также принять во внимание, что костюм сестры милосердия куда соблазнительнее, нежели платьице из синего жатого хлопка и жакетик, которые были на ней в данную минуту. Впрочем, даже в этой одежде она была вполне… Впрочем, оставим это. Все-таки она здесь, так сказать, официально. Девица одарила меня со своего стула взглядом, полным ледяной благодарности, лишенным даже тени улыбки.

Доктор Буль уселся в красное кожаное кресло:

— Так что произошло?

Вулф промямлил:

— А что, мистер Файф разве ничего не сказал вам?

— Только то, что Пол усмотрел в смерти Берта что-то подозрительное и решил пойти в полицию; он не позволил Дэвиду и Луизе уговорить себя, и они решили передать этот вопрос на разрешение вам и принять любое ваше решение. Дэвид говорил с вами, а вы настояли на разговоре со мной. Я считаю это совершенно излишним. Полагаю, что ни у кого нет оснований не доверять мне, и если я выдал свидетельство о смерти, то тем самым обнародовал собственную точку зрения на эту смерть.

— Я уже догадался об этом, — продолжал мямлить Вулф, — но если уж принимать окончательное решение, то надо как следует обосновать его. Я вовсе не собираюсь подвергать сомнению ваш профессионализм или, скажем, ваше право выдавать свидетельства о смерти. Просто я хотел бы задать вам несколько вопросов. Когда вы последний раз видели живого Бертрама Файфа?

— В субботу вечером. Я провел у него около получаса и ушел примерно в двадцать минут восьмого. Все прочие оставались у него, в момент моего ухода они сидели в столовой. Бертрам отказался от госпитализации. Я попробовал кислородную маску, но он сбросил ее, не хотел надевать на себя намордник. Ни мне, ни мисс Гоэн не удалось переубедить его. Он испытывал сильные боли, по крайней мере, так он утверждал, но температура у него упала до тридцати восьми и восьми. Берт был тяжелым пациентом. Жаловался, что не может уснуть; я велел сиделке впрыснуть ему после ухода гостей четверть грана морфия, а если в течение часа не подействует, то добавить еще столько же, В предыдущую ночь ему также ввели полграна.

— И потом вы вернулись в Маунт Киско?

— Да.

— Могли вы предположить, что этой ночью мистер Файф скончается?

— Конечно, нет.

— Значит, известие о его смерти должно было удивить вас?

— Конечно, это меня удивило. — Буль оперся ладонями о подлокотники кресла. — Послушайте, мистер Вулф, я пришел к вам исключительно по просьбе Дэвида Файфа. Вы задаете глупые вопросы. Мне исполнилось шестьдесят, и больше половины своей жизни я практикую. Не менее половины моих пациентов приводили меня в изумление: они теряли либо слишком много, либо слишком мало крови; после аспирина у них появлялась сыпь на лице; при ярко выраженной лихорадке их пульс нисколько не учащался; они оставались в живых, когда им следовало умереть, и умирали, когда их жизни ничто не угрожало. О таких случаях вам может рассказать любой опытный врач. Конечно, кончина Бертрама Файфа удивила меня, но не более, чем достаточное число других странных явлений в моей практике. Через несколько часов после смерти я тщательно осмотрел тело и не нашел ничего, что могло заставить меня хоть на долю секунды усомниться в правильности диагноза. И тогда я выдал свидетельство о смерти.

— Скажите, а почему вы так тщательно обследовали труп? — Вулф все еще мямлил.

— Потому что сиделка преждевременно оставила пациента, то есть вынуждена была оставить, а я не сумел вовремя предоставить замену. Новая сиделка должна была появиться только в семь утра. Учитывая эти обстоятельства, я счел необходимым провести тщательное обследование и зафиксировать его результаты.

— Вы абсолютно уверены, что причиной смерти было воспаление легких, без воздействия каких-либо дополнительных факторов?

— Вовсе нет. Абсолютная уверенность в нашей профессии, извините, мистер Вулф, вещь редчайшая. Я убежден, что причина, указанная в свидетельстве о смерти, совершенно обоснованна и корректна, скажем так. Мы имеем классический случай смерти от, говоря непрофессиональным языком, воспаления легких, и никаких иных признаков на теле покойного не было. Это не означает, что я хочу выкрутиться из щекотливой ситуации. Некогда один мой пациент также скончался от воспаления легких.