С. Ван Дайн - Священный скарабей

— Я к вашим услугам, господа, — сказал он, высокомерно поглядывая на нас.

— Мы весьма ценим ваше страстное желание сотрудничать с нами, Хани, — ответил Вэнс. — Будьте добры, встаньте вот на этот стул и покажите в точности, куда вчера вы поставили статую Сахмет.

Брови Хани слегка сдвинулись, но он, не колеблясь, исполнил просьбу Вэнса.

— Не трогайте полок, — добавил Вэнс, — и не трогайте занавесок.

Хани поднялся на один из стульев. Вэнс встал на другой. Египтянин некоторое время смотрел на верх полки и потом показал костлявым пальцем на место около края посередине полки.

— Вот тут, — сказал он. — Если вы приглядитесь, вы заметите, что подставка Сахмет отпечаталась в пыли.

— О да, — отозвался Вэнс. — Но если внимательно приглядеться, то можно заметить и другие отпечатки в пыли.

— Может быть, это ветер подул из окна.

Вэнс захихикал.

— Ваше объяснение, Хани, слишком поэтично. Я думаю, даже если бы ваш самум здесь начал дуть, он не мог бы сделать эту царапину на подножье статуи! Или, может быть, вы поставили ее слишком резким движением?

— Это возможно, хотя маловероятно.

— Да, маловероятно, если принять во внимание ваше суеверное уважение к этой львиной даме. — Вэнс спустился со стула. — Во всяком случае, Сахмет, по-видимому, стояла на самом краю полки, прямо посредине, когда мистер Кайль пришел осматривать новые сокровища.

Мы с любопытством следили за ним. Хис и Маркхэм были особенно заинтересованы, а Скарлетт не сводил глаз с Вэнса. Даже Блисс, который казался совершенно разбитым и в состоянии полной прострации, следил со вниманием за этим эпизодом. Было очевидно, что Вэнс открыл что-то существенное.

— Что у вас на уме, Вэнс? — спросил Маркхэм. — Сейчас едва ли время скрытничать и разыгрывать роль.

— Я только исследую некоторые возможности этого увлекательного случая, — ответил Вэнс. — Я сложная душа, дорогой старый Маркхэм. Я не обладаю, увы, вашей простотой и прямой натурой. Помните, что сердце юноши сказало псалмопевцу: «Вещи не то, чем они кажутся».

В эту минуту отворилась входная дверь и по лестнице, стуча каблуками, сошли капитан Дюбуа и детектив Беллами, эксперты по отпечаткам пальцев.

— Простите, что заставил вас ждать, сержант, — сказал Дюбуа, пожимая руку Хиса. — Но я был занят делом об ограблении сейфа на Фультон Стрит. Как поживаете, мистер Маркхэм? А, мистер Вэнс? И вы тут?

— Тут вам немного будет дела, капитан, — вмешался Хис. — Я хотел бы только, чтобы вы разглядели эту черную каменную фигуру.

— Это не возьмет много времени, — пробормотал Дюбуа, — наклоняясь над статуэткой Сахмет. — Что это может быть, сержант? Одно из тех футуристических произведений искусства, в которых ничего понять нельзя?

— Понимать тут и нечего, — проворчал сержант, — если вы только не найдете на ней хороших отпечатков пальцев.

Дюбуа сделал знак своему ассистенту. Беллами выступил вперед и открыл черный мешок, который принес с собой. Дюбуа с помощью большого платка осторожно поднял статую и поставил ее на стул. Потом он достал из мешка пульверизатор и опрыскал всю фигуру бледно-желтым порошком. Потом он осторожно сдул лишний порошок и, вставив в глаз увеличительное стекло, начал разглядывать статуэтку.

Хани медленно подвинулся к экспертам.

— Вы не найдете моих отпечатков пальцев на Сахмет, господа, — объявил он. — Я их счистил. Не найдете вы и других отпечатков. Богиня мести наносит удар по своей собственной воле, и никаких человеческих рук ей не нужно, чтобы вершить ее правосудие.

— Откуда вы знаете, Хани, — спросил Вэнс, — что ваших отпечатков не будет на статуе. Ведь вы вчера ее поставили на полку?

— Да, сударь, — ответил Хани. — Я поставил ее туда, но только с почтением. Я вытер и отполировал ее сверху донизу и потом поставил ее на верх полки. Но тотчас же я увидел, что мои пальцы оставили следы на полированной поверхности, и я взял кусочек шагрени, чтобы счистить их, между тем, как дух Сахмет с грустью смотрел на разграбленные сокровища этой залы.

— Однако, друг мой! Сейчас отпечатки пальцев тут есть! — заметил Дюбуа. — И они весьма отчетливы. Их, очевидно, оставил тот человек, который поднял статую. Имеются отпечатки обеих рук, по одной около каждой ноги.

Блисс мало обращал внимания на приход экспертов, но слова Хани пробудили его. Когда же он услышал, что Дюбуа обнаружил отпечатки пальцев, в его внешности произошла заметная перемена. Как будто его охватил пожирающий страх. Раньше, чем Дюбуа кончил говорить, он вскочил на ноги и застыл с выражением ужаса на лице.