— Но когда Сьюзи нашли мертвой, — сказал я, — это ведь решило его проблему, тогда почему он сбежал сегодня? Я-то видел — или думал, что видел, — прошлой ночью другую шимпанзе, но Майор Моут не мог об этом узнать. Об этом никто не знает, кроме… вас, дяди Эма, Эстель и меня. А вы не спрашивали, видел ли он что-нибудь прошлой ночью?
— Разумеется. Нет, лилипут клянется, что прошлой ночью ничего не произошло. Он поехал в город сразу после закрытия сайд-шоу. И я ему верю — по крайней мере, верю, что вчера ночью он не видел ничего такого, что заметил ты, иначе он бы вообще сегодня не приехал на площадку. А мы знаем, что лилипут приезжал.
— А потом бежал из города.
— Ага, когда узнал, что Джигабу убили. Он даже не спросил, как или почему. Просто раньше нас додумался до той мысли, которая пришла вам с дядей в голову сегодня днем. Три смерти в цирке в течение двух недель, и все жертвы одного роста. Его роста. Он просто не захотел оставаться, чтобы выяснить, все ли на этом закончилось или будут еще жертвы.
— У него есть какие-нибудь идеи?
— Еще бы! — воскликнул Вайсс. — Он полагает, что убийца — маньяк, одержимый выбором жертв по росту, какой-то псих, который преследует цирк и вместе с ним переезжает из города в город.
— Призрак цирка.
— Может, в чем-то он и прав, — заметил дядя Эм. — Одна деталь свидетельствует в пользу данной версии: то, что первый лилипут был не из цирка. Может, посторонний привел собственного лилипута. Ведь лилипут и сам был посторонним… Нет, черт возьми, это тоже бессмысленно.
— Да тут все бессмысленно, — вздохнул Вайсс. — Что ж, я, пожалуй, пойду. Мне еще с другими надо поговорить. Не знаю, зачем или о чем, но надо же как-то на жизнь зарабатывать.
— Вы едете в Сент-Луис? — спросил я.
— Вероятно. Не знаю, что я мог бы вытянуть из лилипута при личной встрече, ведь все уже было сказано по телефону. Разве что у меня появятся к нему новые вопросы. Только вот если у него в Сент-Луисе есть адвокат, копы не могут его долго удерживать, а если я все-таки захочу с ним пообщаться, придется ехать за ним во Флориду.
— Во Флориду? Если он направляется во Флориду, разве Сент-Луис ему по пути? — удивился дядя Эм.
— Ему безразлично. Он просто сел в первый поезд из Форт-Уэйна. Он бы поехал во Флориду хоть через Канаду, лишь бы отсюда выбраться. Говорит, кошелек у него полон и он больше не будет работать в этом году. Судя по всему, цирк Дж. С. Хобарта ему разонравился.
— Может, он и прав, — заметил я.
— Я его понимаю. Кстати, дознание по делу этого паренька, Брента, начнется завтра утром в десять часов, в центре. Вам не нужно приходить, вы не свидетели. Черт возьми, там и свидетелей-то не будет, разве что его родители для опознания, парень, который нашел мальчишку на обочине дороги, и врач-коронер, оформлявший свидетельство о смерти.
— Вы хотите, чтобы мы пришли? — спросил я.
— Нет. Как отсюда выбраться?
— Приподнимите боковую стенку.
— Похороны мальчишки Брента завтра днем, в три часа. Морг Уайли, негритянское крыло на восточной стороне. Гроб закрытый. Что ж, мне пора к Мори. До встречи.
Вайсс нагнулся и выскользнул из-под боковой стены.
— Ну, Эд? — сказал дядя Эм.
— Выбор за тобой, — промолвил я.
— Пошли к Кэри! Между выступлениями он, как обычно, будет мотаться туда-сюда. Можно и в палатке поговорить или даже здесь, но… наверное, у меня нервишки шалят, как у Майора, но такое ощущение, будто нас снаружи кто-то подслушивал. Лучше отгородиться стеной, а не тряпкой, пусть даже стеной фургона.
Когда мы шли по аллее, я вдруг остановился.
— Цветы, — произнес он. — Эд, нужно купить цветы для Джигабу. Сколько сейчас времени?
— Восемь. А завтра нельзя?
— Лучше сегодня. Если поздно ляжем, можем поздно встать. В городе еще работают цветочные лавки. Возьмешь такси, съездишь?
— Конечно, — кивнул я. — Когда вернусь, где тебя искать? У Ли?
— Да. Вот тебе двадцатка. Купи что-нибудь хорошее от нас обоих. Напиши только имена — Эд и Эм.
— Какие цветы взять?
— Какие угодно, только чтобы… Купи яркие. Он любил яркие цвета. Красные розы или что-нибудь еще красное, как тот красный костюмчик, в котором он танцевал. Пошли. Провожу тебя до такси.
Мы направились в сторону главных ворот, а не к фургону Кэри. Хорошо, что дядя вспомнил про цветы. Сам бы я не додумался до этого даже завтра. Когда мы добрались до ворот, напротив затормозило такси.
Я поехал на нем в центр города и попросил водителя найти мне цветочную лавку, которая еще открыта. Заказал красные розы на сумму двадцать пять долларов, потому что раз там будут оба наших имени, я хотел оплатить часть заказа. Затем в холле отеля я разменял деньги на мелочь у стойки и вошел в телефонную будку. Я позвонил в отель, в котором жила в Индианаполисе Рита, и мне повезло: она была у себя и взяла трубку.
Читать дальше