Анна и Сергей Литвиновы - Черно-белый танец

Правда, потом ему объяснили – рак это такая болезнь, от которой в принципе нет спасения. Смерть можно только отсрочить, но прогнать совсем – невозможно.

И класса до пятого Сеня даже носился с идеей, что он выучится на врача, станет мировой знаменитостью и совершит, наконец, то, что до сих пор оказалось не под силу человечеству: разработает антираковую вакцину.

Лет до одиннадцати Сеня брал в детской библиотеке научно-популярную литературу по медицине, вечерами зубрил латинские названия костей из дедушкиного анатомического атласа и требовал у бабушки «поиграть в диагноста»: она перечисляла симптомы, а он должен был поставить диагноз.

Но, как он ни старался, медицина его не захватила. Слушать бабушкины рассказы из лечебной практики было интересно, а вот представить самого себя в роли врача Сеня не мог. Тягомотина какая-то. И зарплата маленькая – вон, у бабушки с дедом нет ни машины, ни хорошей мебели.

Выручил его дед. Углядел как-то, что Сеня со скучающим видом сидит над медицинским атласом, и предложил:

– Не валяй дурака, Арсений. Не нужна тебе медицина. Тебе ж это не интересно!

– А мне ничего не интересно, – пробухтел Сеня.

– Ну раз неинтересно – то и не делай ничего! – справедливо рассудил дед.

Для виду пришлось повздыхать, но атласы с костями Сеня потихоньку забросил. И без того во дворе и на улице было чем заняться.

Они с друзьями ходили на рыбалку. Посещали секцию бокса и устраивали тренировочные матчи. Исследовали подвалы, а здесь было где разгуляться! Дома в Южнороссийске старые, многие построены еще пленными немцами. Подвалы темные, страшные, извилистые. В них то и дело отыскивались разные интересные штучки: почерневшая от времени серебряная ложечка. Бронзовый подсвечник. И даже эсэсовский кинжал с гравировкой «Алес фюр Дойчланд»…

А летние кинотеатры!… Как клево смотреть фильм с дерева или с забора!

…Сеня всегда удивлялся, почему его друзья по кино, рыбалкам, боксу и подвальным прогулкам получают дома регулярные нагоняи за «тройбаны» и «пары». Сам он играючи успевал все. И даже свободное время оставалось, чтобы фантастический роман пописывать. Настоящий роман, на первый взгляд, не хуже Стругацких!

Роман он не показывал никому, а вот малые жанры – охотно.

Школьная стенгазета пестрела Сениными рассказиками. Сочинения на свободную тему регулярно посылали на всякие конкурсы. А пару зарисовок опубликовала местная главная газета «Южнороссийский рабочий».

Дед по этому поводу сказал:

– Ты у нас прямо Чехов. Нет, Вересаев. Или Булгаков.

Сеня понял, хмыкнул в ответ:

– Не, деда, в медицинский я не пойду. Перегорел.

Дед улыбнулся:

– Помнишь, как в детстве кости учил?

– Я и сейчас их помню. Артериор империор, артериор супериор…

– Фу, прекрати. Все ты неправильно говоришь, – отмахнулся дед. – А куда поступать-то собираешься?

Идея у Арсения уже созрела.

– На факультет журналистики хочу пробовать, – признался он.

– В Москве? – уточнил дед.

– Ну не в Краснодаре же! – возмутился Сеня.

Все пай-мальчики из их класса намеревались покорять столицу, а он, лучший ученик, вдруг поедет в краевой центр!

– План действий наметил? – поинтересовался дедуля.

– А как же, – гордо ответил Сеня. – В десятом классе на заочные курсы поступлю. На английский подналягу. Ну, и публикации нужны, пять штук. Я уже узнал: можно будет их в нашей газете сделать. Они меня с лета внештатником возьмут.

– Молодец, – похвалил дед.

И больше к разговору об институте не возвращался. Однажды, когда Сеня учился в девятом, он пошел ночью в сортир и подслушал исторический разговор между бабулей и дедом. (Вообще-то подслушивать Арсений не любил, но уж больно интересным оказалось начало).

– Жаль мне Арсения, – произнесла бабушка.

Сеня оторопел: с чего это бабушке его жалеть? И подошел поближе к двери их спальни.

– Он парень крепкий. Переживет, – откликнулся дед.

Интересно, о чем они?

– Но все равно это несправедливо! – повысила голос бабушка. – Он такой умный, и так этого хочет!

Неужели она про цветной телевизор или даже видак, о котором Сеня давно мечтал, но молчал, потому как денег на него взять было все равно негде?

– Напиши Егору, – вдруг произнес дед.

Егор? Арсений напряг память: нет, это имя он слышал впервые.

– Нет, – решительно отказалась бабушка.

– Мы никогда его ни о чем не просили, – мягко проговорил дед.

– И не будем просить, – отрезала бабуля.