Буало-Нарсежак - Недоразумение (Трагедия ошибок)

Он предложит мне сейчас зайти к нему еще через полгода. Я погиб. Я говорю первое, что мне приходит в голову… что, несмотря на все… я не могу так долго ждать… что у нас с женой всегда были очень сложные отношения… как раз из-за музыки… Это его забавляет, он явно заинтересован.

— Не может быть!… Такая оча-ро-ва-тельная женщина. Да, несомненно. Очаровательная, но очень ревнивая, считающая, что я слишком много занимаюсь, что не уделяю ей должного внимания. Он от души смеется, грозит мне пальцем, привычным для него жестом.

— Это плохо, мсье де Баер… Но не вы первый. А не появилась ли у вас случайно подружка?.. Подружка, которой бы нравилась музыка, я хочу сказать — «ваша» музыка? Ну, между нами? Он смеется еще громче и продолжает все более сердечным тоном:

— Понимаю… понимаю… Посмотрим… Он вытирает глаза своими толстыми пальцами и говорит, не глядя на меня:

— Понятно, и речи не может быть о том, чтобы предложить вам залы Колонна или Ламурё… А не согласились бы вы играть в оркестре? На этот раз он направляет прямо на меня взгляд торговца рабами.

— Для начала, конечно, — уточняет он. — Постойте! Возможно, у меня найдется для вас что-нибудь и получше… Я подумываю создать квартет… Камерная музыка сейчас в цене… Первая скрипка, вас бы это устроило?.. Гастрольные поездки по стране и за границей, ну как? Но вам надо поменять имя. Квартет де Баера, это не звучит. Слишком старомодно!

— А если Кристен… Жак Кристен?

— Это мне нравится больше… Куда больше. Квартет Кристена… На афише это смотрится.

Он вытягивает вперед руку, растопыривая пальцы, словно направляет луч прожектора.

— И потом, в провинции имя Кристена наводит на мысль о Христе, связывается с духовной музыкой… Великолепно!… Только дайте мне время обернуться. Напомните-ка номер вашего телефона.

— Я больше там не живу, — ответил я.

— О, прекрасно! — воскликнул он. — Здорово же она вас околдовала. Она хоть хороша собой?

Я назвал гостиницу, где снял комнату, на улице Жоффруа. Поль де Баер не мог поселиться на улице Аббатис. Но это мне обходится в сто тысяч франков в месяц. Я смогу продержаться месяца три, может быть, четыре. А потом полный крах.

— Моя секретарша позвонит вам, — сказал он, вставая. — Это дело трех недель. В августе мне трудно будет осуществить подобный проект… Счастливых каникул, Кристен… Да, Кристен, мне это нравится!…

Он подталкивает меня к двери. Он уже не обращает на меня внимания. Звонит телефон. Вот и все. Я использовал свой шанс. Свой единственный шанс. И, вероятно, проиграл. Уже сегодня вечером он, скорее всего, позабудет мое имя.

Однако я объяснил телефонистке в гостинице, что, если будут спрашивать Поля де Баера, надо будет вызвать меня. И теперь я жду. Я буду всю свою жизнь проводить у телефона. Из-за соседей я не могу даже играть. Лишь немного, в полдень и около семи вечера, когда их не бывает дома. Все остальное время я курю, мечтаю. Я думаю о ней. В мыслях своих я с ней на вилле. Франк уехал в Ментону со списком необходимых покупок. Мартен бесцельно бродит по комнатам. Играет ли Жильберта на рояле? Срезает ли она розы? Не собирается ли написать мне, потребовать обратно скрипку? Отчасти из-за этого я и увез скрипку с собой. Франку известен мой прежний адрес. Если он напишет мне, Лили перешлет его письмо. Я предупредил ее сразу же по возвращении. Я скучаю. Чем больше я раздумываю над предложением Боше, тем меньше оно меня привлекает. Квартет. Это уже отступление. Это значит наверняка обуржуазиться, увязнуть в условностях. А каким тоном Боше сказал мне: «Понятно, я не смогу предложить вам зал Колонна!…» Я и не надеялся на Колонна, и все-таки какой удар! Мне было бы трудно сказать, чего именно я ждал. Ничего определенного, просто блестящие картины одна за другой возникали перед глазами. Мне представилось, что я стал более важной персоной, глубже дышу, выше несу голову. Я уже почти слышал гром аплодисментов.

Теперь я вновь оказался без денег, без имени, мой горизонт ограничен этим окном. Я жалею, да, жалею, что покинул «Свирель», мне приятно вспоминать даже холодность Жильберты, мои споры с Франком. Иногда я представляю себе свое возвращение на виллу. А если бы я сел в поезд сегодня вечером, что произошло бы завтра утром? В конце концов, я для них все еще Поль де Баер, то есть человек непостоянный, привыкший неожиданно отлучаться. Когда у меня будет побольше денег, ничто не помешает мне жить с ними. Конечно, нельзя забывать о презрении Жильберты…