Жорж Сименон - Мегрэ в Нью-Йорке

— Соедините меня, пожалуйста, с мистером Джоном Мора.

Служащий регистратуры был уже в курсе, судя по тому, как невозмутимо он сказал в трубку:

— Мистер Мак-Джилл? Здесь спрашивают мистера Джона Мора… Думаю, что да. Сейчас спрошу… Ваша фамилия, сэр?

Комиссар назвал себя.

— Да, он…

Понятно. Его проводят. Итак, Мак-Джилл тотчас же понял, что это он. Рассыльный снова проводил его. Он узнал этаж, коридор, номер.

— Войдите!

И Мак-Джилл, улыбающийся без всякой задней мысли, Мак-Джилл, у которого, казалось, гора с плеч свалилась, пошел к нему навстречу и протянул руку, словно не помня, что накануне Мегрэ не принял ее.

Так как Мегрэ снова не подал руки, он беззлобно воскликнул:

— Все еще сердитесь, дорогой комиссар?

Ну-ну! Раньше он говорил «господин комиссар», и эта фамильярность, вероятно, возникла не без, причины.

— Вот видите, мы с патроном были правы, а вы ошибались. Но к делу! Поздравляю вас — полиция работает недурно. Ведь вы тут же узнали о возвращении блудного сына.

Он открыл дверь в соседнюю комнату. Там вместе с отцом сидел Жан Мора. Он увидел комиссара и покраснел.

— Ваш друг Мегрэ, — объявил Мак-Джилл, — хочет с вами поговорить. Вы не против, патрон?

Маленький Джон тоже вышел в кабинет, но ограничился тем, что только кивнул комиссару. А молодой человек подошел к Мегрэ и пожал ему руку; вид у него был сконфуженный, ему явно было неловко.

— Простите меня, — глядя в сторону, пролепетал он.

Мак-Джилл держался по-прежнему непринужденно и весело, а Маленький Джон, напротив, выглядел озабоченным и усталым. Должно быть, он не спал всю ночь. У него был блуждающий взгляд, и, чтобы подбодриться, ему пришлось закурить одну из тех толстых сигар, которые изготовлялись специально для него и были украшены его вензелем. Когда он зажигал спичку, рука его чуть дрожала. Должно быть, он тоже хотел, чтобы эта неизбежная комедия поскорее кончилась.

— За что вы просите прощения? — спросил Мегрэ, прекрасно понимая, что этого вопроса ждут.

— За то, что я так подло бросил вас. Знаете, среди журналистов, которые поднялись на борт, оказался один парень, с которым, я познакомился в прошлом году. У него в кармане была бутылка виски, и он во что бы то ни стало решил отпраздновать мой приезд.

Мегрэ не спросил его, где именно они встретились и пили, так как знал, что все это — выдумка чистой воды, подсказанная молодому человеку Маленьким Джоном или Мак-Джиллом.

Скорее всего, Мак-Джиллом, у которого в продолжение рассказа его ученика вид был чересчур уж равнодушный, чересчур отсутствующий, словно у профессора, старающегося не подсказывать любимому студенту.

— С ним в такси были его подружки.

Как это не похоже на правду — журналист, приехавший по долгу службы в десять утра с дамами! Они даже не дали себе труда придумать что-нибудь более правдоподобное! Чтобы отделаться от него, они сплели эту историю, не заботясь о том, поверит он или нет. Да и зачем? Разве он здесь теперь не лишний?

Любопытно: Жан Мора выглядел совсем не таким усталым, как его отец. Похоже, он отлично выспался и казался скорее сконфуженным, чем взволнованным.

— Я, конечно, должен был предупредить вас. Я искал вас на палубе.

— Нет!

Зачем Мегрэ это сказал?

— Да, правда, я вас не искал. Я слишком долго был серьезным во время плавания. До последней ночи я не осмеливался пить при вас. Помните? Я даже не извинился тогда перед вами.

Как и накануне, Маленький Джон расположился у окна, привычным жестом приоткрыв занавеску.

Мак-Джилл ходил по комнате с таким видом, словно беседа не больно-то его интересует, и даже позволил себе затеять какой-то банальный телефонный разговор.

— Что было потом, не помню, — закончил Жан Мора. — В первый раз в жизни я был вдребезги пьян. Мы заезжали в уйму разных мест и пили с уймой людей, которых я теперь не узнал бы.

— В «Данки-баре»? — спросил Мегрэ, с иронией глядя на Мак-Джилла.

— Не помню… Очень может быть… Мы поехали на party [8]к знакомым этого моего приятеля…

— За город?

На этот раз молодой человек бросил быстрый взгляд на секретаря, но, так как тот стоял к нему спиной, Жану пришлось отвечать по собственному разумению.

— Да… — сказал он. — За город… Мы ездили туда на машине.

— И вернулись только вчера вечером?

— Да.

— Вас привезли?

— Да. Нет… Я хочу сказать, привезли в город.

— А не в гостиницу?

Снова взгляд, брошенный на Мак-Джилла.

— Нет. Не в гостиницу… Я сам так захотел: мне было стыдно.