Эрл Гарднер - Дело нервного сообщника

– Хорошо, – сказал Мейсон, – вы купили бифштекс для глаза, а потом поехали домой?

– Да.

– И что вы делали?

– Сидел себе тихо. Все эти дела выбили меня из колеи, я был зол и взвинчен. У меня поднялось давление. Я принял прописанное доктором лекарство, которое действовало на меня успокаивающе и, полагаю, снижало давление. Весь вечер я оставался дома.

– Вы не пытались больше заниматься вопросом продажи акций?

– Нет.

– Вынужден заметить, – сказал Мейсон, – что вы сдались довольно легко, мистер Элкинс. Вначале вы твердо решили докопаться, что стоит за всей этой активностью с продажей акций «Силван Глэйд Девелопмент Компани», а потом вдруг потеряли к делу всякий интерес.

– Мне подбили глаз, – сказал Элкинс. – Я сообразил, что здоровье дороже нескольких долларов. Я решил, что приступлю к работе на следующий день, когда почувствую себя лучше.

– Каким образом вы намеревались приступить к работе?

– Я намеревался позвонить мистеру Докси и попросить проверить регистрационный журнал по сделкам с акциями. Я хотел узнать, как много акций выкупил Латтс у Неффса, и устроить своего рода разбор полетов.

– Неффс, как правило, находился в оппозиции вашей политике в компании?

– Очень часто. Мы не ладили.

– Верно ли, что Латтс на все реагировал довольно воинственно?

– Протестую против вопроса как несущественного и не относящегося к делу, а также против неправильного ведения допроса. Защита вынуждает свидетеля делать заключения, – заявил Гамильтон Бергер.

– Пожалуй, я позволю адвокату задать этот вопрос, – сказал судья Сидгвик. – Протест отклоняется.

– Если кто-нибудь наступал Латтсу на мозоль, он тут же переходил в яростную контратаку, – сказал Элкинс.

– Вот именно! – заметил Мейсон. – Я полагаю, если бы кто-нибудь выстрелил по Латтсу и промахнулся, естественной его реакцией было бы повернуться и атаковать нападающего.

– Ваша честь, – возмутился Гамильтон Бергер, – я протестую против вопроса на том основании, что это неверное ведение перекрестного допроса, что вопрос спорный, что он направлен на создание определенного мнения у присяжных и…

– Достаточно, достаточно, – прервал его судья Сидгвик. – Протест принят. Вопрос весьма сомнительный, мистер Мейсон.

– Я пытаюсь выяснить определенный факт, – сказал Мейсон, – и…

– Суд хорошо знает, что вы пытаетесь выяснить, – сказал судья Сидгвик. – В ваши обязанности входит допрос свидетеля, а в процессе изложения вашего видения дела присяжным вы обязаны будете высказать все обоснованные подозрения. Но вы не можете использовать свидетеля в качестве резонатора преждевременных аргументов, предназначенных для ушей присяжных. А теперь продолжайте.

– Что ж, вернемся к этому загадочному происшествию на дороге, во время которого вы заработали синяк под глазом…

– Я протестую против характеристики этого происшествия как загадочного, – перебил Гамильтон Бергер. – Защита должна формулировать вопросы так, чтобы в них не входили никакие сомнительные определения.

– Протест отклоняется, – решил судья Сидгвик. – Если защита желает характеризовать происшествие как загадочное, это ее право. Свидетель может объяснить ситуацию, если пожелает. Продолжайте, мистер Мейсон. Прокурор перебил вас своим протестом.

– Так вот, относительно этого загадочного происшествия, – продолжил Мейсон. – Вы не знаете, с кем вы сцепились?

– Да не было там ничего загадочного – обыкновенная дорожная стычка.

– Вы не узнали имя своего противника?

– Нет.

– Вы не запомнили номер машины?

– Нет.

– Почему?

– Я не собирался подавать жалобу в полицию.

– Что это была за машина?

– Большая машина.

– Марку вы знаете?

– Нет.

Мейсон внимательно посмотрел на Элкинса и неожиданно заявил:

– У меня больше нет вопросов к свидетелям обвинения.

Пораженный судья Сидгвик вытаращил на него глаза.

Гамильтон Бергер испустил вздох облегчения.

– Все факты, представленные обвинением, изложены, ваша честь, – заявил он. – Очередь за защитой.

– Защите предлагается начать опрос своих свидетелей, – сказал судья.

– Да, ваша честь, – ответил Мейсон.

– Вызывайте вашего первого свидетеля, – предложил судья Сидгвик. – Или вы желаете изложить преамбулу?

– Нет, ваша честь, – сказал Мейсон. – Преамбулу я изложу позже. Что касается моего первого свидетеля… – Мейсон обвел взглядом зал. – Я вызываю Энрайта Харлана.

На лице Гамильтона Бергера отразилось явное удивление.