Джон Карр - Загадка Красной вдовы

Вне всякого сомнения, в комнату проникнуть было нельзя – я не буду по сотому разу все объяснять. Убийцы не было в комнате в момент убийства – значит, должна была быть ловушка. Приняв это за аксиому, я стал ломать голову над пропавшей записной книжкой. Как она могла исчезнуть, если в комнате никого не было? И когда меня озарило, у меня появилось желание самого себя пнуть – современные психологи назвали бы мой порыв мазохистским. Господи боже, каким же я был тупицей! – воскликнул Г. М. – Дано: Бендер лежит на спине, на груди – пергамент. Он мог попасть туда единственным способом… Ну? Вспомните, как мы увидели, что Бендер мертв. Вспомнили? Кто первым подошел к телу?

– Арнольд, – после долгой паузы сказал Терлейн.

Мастерс вынул из кармана записную книжку.

– Арнольд, – кивнул Г. М. – И что он сразу сделал?

– Он приказал нам отойти назад. Что мы и сделали, – сказал сэр Джордж, – включая вас.

– А затем он наклонился над телом. Вы могли его видеть? Вы видели, что он делает? Нет. Вы видели только его голову. А почему? Потому что его скрывала огромная кровать, за которой лежал Бендер. Он надул нас прямо у нас на глазах! Так почему мы нашли пергамент там, где мы его нашли? Потому что он лежал у Бендера во внутреннем нагрудном кармане вместе с записной книжкой. Арнольд засунул руку ему в карман, вытащил записную книжку и проклятую фляжку и положил их к себе в карман. Вместе с ними он выхватил и пергамент, который упал на грудь Бендера. Вот единственное разумное объяснение того, как он там оказался, – он выпал у Бендера из кармана. Он проделал свой трюк у нас на глазах – как просто! Однако ему удалось нас одурачить. Теперь вы понимаете, что никто, кроме нашего друга Арнольда, не мог быть виновен в обоих убийствах?

Мастерс удовлетворенно кивнул, постукивая пальцами по записной книжке.

– Любопытный парень этот Арнольд, – заметил он. – Все так, как вы сказали. Он упомянул об этом в признании. С гордостью, как сообщил мне священник. По мнению Арнольда, уровень нашего умственного развития… ну, он много чего рассказал. Кстати, он ничего не знал о пергаменте. Он никогда его раньше не видел, посчитал его мелочью и не стал рисковать, подбирая его. Кстати, а что там написано?

Вступил сэр Джордж:

– Написано? Это заговор от зубной боли. Я думаю, что магические занятия Гая сильно интересовали Бендера – ведь он сам нам говорил, помните, Мерривейл? Гай знал, что Бендер следит за ним, и…

– Полегче! Что он нам говорил? Кроме того, вы не правы. Да, Гай опасался, что психиатры что-нибудь откопают на него, но совсем не из-за магических занятий. Бендер и сам верил в заговоры. Вот, кстати, телеграмма от эксперта. Анструзер, не возражаете, если я оставлю ее у себя в качестве сувенира? – Он выудил из кармана смятую бумажку. – В ней сказано: «ПОСМОТРИТЕ В КРАСНОМ ДРАКОНЕ. ЭТО ЗАГОВОР ЛЬВА III ОТ ЗУБНОЙ БОЛИ». Ад меня побери, в день убийства я как раз думал о «Красном драконе»! Помните, когда я появился в тот вечер, я упоминая о кроссворде, придуманном кем-то в «Диоген-клубе»? Слово из десяти букв, означающее собрание магических молитв и заговоров, сочиненное папой Львом III и подаренное им Карлу Великому в восьмисотом году. Enchiridie – итальянизированное латинское прочтение средневекового названия, которое означает «Красный дракон». Но я не собираюсь сбивать вас с толку глубокомысленными рассуждениями. Кто мог знать об этом? Никто. Поэтому я буду придерживаться реальных фактов: давайте проанализируем, как вел себя Гай в тот момент.

– Но если Гай дал Бендеру заклинание от зубной боли, – вмешался Терлейн, – значит, Гай знал о том, что у Бендера воспалилась десна.

– Конечно, знал, – согласился Г. М. – И когда я вычислил, что Арнольд виновен, я понял, что только то, что Арнольд – убийца, объясняет поведение Гая. Подумайте! Мысленно перенеситесь во время перед убийством. Давайте предположим, что Гай шпионил за Бендером точно так же, как Бендер шпионил за Гаем. Он не только в курсе того, что Бендер мучается воспаленной десной, он также знает, что именно в тот день он вскрыл ее у дантиста. Возможно, он подслушивает под дверью, когда ранним вечером Арнольд заходит к Мантлингам и разговаривает с Бендером. Он не выпускает Арнольда из поля зрения, так как Арнольд – шеф Бендера. Он боится, что парочка врачей признает его сумасшедшим.

Так все было задумано. Чертова первичная схема Арнольда весьма отличалась от того, что мы получили в результате. Итак, Арнольду нужно было убить Гая и организовать все так, чтобы Алана – вменяемого человека – обвинили в убийстве. Надо отметить, джентльмены, повел он себя весьма разумно. Убить человека и переложить вину на другого – самое сложное и изощренное из преступлений. Доказать чью-либо вину так, чтобы было не подкопаться, сложнее, чем доказать собственную невиновность. Достаточно трудно подделать собственное алиби; и почти невозможно быть уверенным в том, что у человека, которого вы хотите повесить, со стопроцентной вероятностью не было бы алиби. Двойное препятствие с самого начала занимало осторожного Арнольда. Оно мешало ему просто убить Гая и понадеяться, что полиция сочтет виновным Алана. Когда-нибудь читали об убийствах, в которых невинный человек шел на эшафот только потому, что имел несчастье во время убийства в одиночестве бродить по улицам? Или потому, что кто-то ошибся номером? В реальной жизни все по-другому. И Арнольд, будучи реалистом, все понимал. Он знал, что обычно большинство людей могут предоставить целый список свидетелей, видевших их там, где они были, – что уж говорить об известном спортсмене и клубмене лорде Мантлинге! Нечего было и надеяться, что в момент убийства Мантлинг окажется без алиби. И Арнольд решает, что единственный способ разрешить его трудности – загнать жертву в ловушку, которая сработает независимо от того, будет ли у козла отпущения алиби или нет.