Эшли Уивер - Странная месть

– Да, он говорил, что поначалу не слишком обрадовался звонку из Скотланд-Ярда. Потому как тамошний инспектор «пел тебе такие дифирамбы».

Неужели инспектор Джонс действительно пел мне дифирамбы в разговоре с инспектором Ласло? Что ж, это приятно.

– Он сказал, что за этим может стоять нечто большее. А затем, когда вас столкнули с дороги, он понял, что это может означать. А уж когда нож был найден в машине, решил, что это слишком очевидная улика, хотя Беатрис и Реджи явно что-то скрывали. Лично мне кажется, он был очень впечатлен тем, как ты раскрыла это запутанное дело и как заставила Люсинду сознаться.

– Что ж, наверное, он не столь отвратительный тип, каким показался сначала, – язвительно заметила я.

Лаурель расхохоталась:

– Поделом тебе будет, если я влюблюсь в него просто до безумия и ошарашу все светское общество, выйдя замуж за полицейского. Тогда у нас обеих будут мужья, которых недолюбливают все остальные.

– Ну, может, со временем он начнет мне нравиться, – заметила я.

Лаурель замялась.

– Противно в этом признаваться… никогда бы не подумала, что скажу такое, но мне кажется, твой Майло изменился. Не слишком, но все же. Но он стал куда внимательнее к тебе, прежде я этого не замечала. И отношения между вами тоже изменились. Ты стала спокойнее и счастливее.

– Да, – кивнула я. – Пожалуй, счастливее, чем сейчас, мы не были еще никогда.

– Что ж, я рада, – искренне произнесла она. – Но только Майло об этом ни слова!

Мы с Майло, готовые к отъезду, стояли в холле на первом этаже, и тут к нам по лестнице спустился мистер Уинтерс. С той ночи, когда арестовали Люсинду, я почти его не видела. И где он таился, понятия не имела.

– Рад, что застал вас, миссис Эймс. Боялся, что вы уже уехали. – Сегодня его голубые глаза так и светились, и еще в них появился какой-то особый блеск, которого я прежде не замечала. Казалось, что он, словно по мановению волшебной палочки, пусть и на мгновение, переселился из своего воображаемого мира в наш, реальный.

– Рада, что вы пришли попрощаться, мистер Уинтерс, – сказала я. – Надеялась, что перед отъездом смогу повидать каждого из вас.

– Я только что закончил ваш портрет, – заявил он. – Желаете посмотреть? Идемте.

Я удивилась. Ведь позировала я ему по-настоящему всего лишь раз, а потом все закрутилось, завертелось, и ни о каком портрете думать было уже некогда.

– Да, конечно, – кивнула я.

– Вот и чудесно, – он развернулся и направился к оранжерее.

– Я приглашен? – тихо спросил меня Майло. – Не уверен, что он заметит, что я стою рядом. Ну а я сделаю вид, что зашел в оранжерею случайно.

– Возможно, он вообще не заметит твоего присутствия или отсутствия, – ответила я и двинулась следом за мистером Уинтерсом.

Мы вошли в оранжерею, и мистер Уинтерс быстро подошел к подрамнику.

– Надеюсь, вам понравится, – сказал он и развернул подрамник к нам.

Мы остановились перед картиной, и у меня перехватило дыхание. Да, несомненно, он польстил мне, но не приукрашенно внешнее сходство поразило меня в этом портрете. Все дело было в игре красок, игре света и теней на заднем плане. И еще ему удивительно точно удалось передать грусть и надежду – те эмоции, что владели мной теперь, когда тайна Лайонсгейта наконец была раскрыта. Было в этой картине нечто загадочное и непостижимое, как и в самом мистере Уинтерсе.

– Потрясающе, – пробормотал Майло. – Вам удалось постичь саму ее душу.

– Да, просто чудесно, – пролепетала я. – Мне очень нравится.

Мистер Уинтерс заулыбался:

– Страшно рад. А знаете, я ведь давно забросил живопись. Но теперь думаю снова заняться. Просто есть такие люди, которые так и просятся на холст.

– О, да, – отозвалась я. – Я всегда буду в числе самых преданных ваших поклонниц.

– Как только люди увидят этот портрет, – заметил Майло, – уверен, недостатка в заказах у вас не будет. Сколько я должен вам за него?

– О, нет, – не сводя с меня глаз сказал мистер Уинтерс. – Миссис Эймс заплатила мне достаточно.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Буду беречь его, как истинное сокровище.

– Все же мистер Уинтерс замечательный художник, согласен? – спросила я Майло, когда мы на машине направились к Лондону. На небе ярко сияло солнце, дороги высохли. Я была весела и беззаботна.

– Да, прекрасный, – согласился Майло. – И работу он создал замечательную. Хотя теперь думаю, нам все же стоило заказать ему твой портрет ню. Специально для твоего спутника жизни.