Петер Аддамс - Детектив перед сном

— Боже, — простонал Баллер и стукнул себя кулаком по колену. — Так оно и есть. Ах я осел! — Он порылся в бумажках на столе и нашел. — Это письмо поступило с утренней почтой. Я не придал ему особого значения, потому что обстоятельства дела и без того были ясны. Но если поглядеть в таком свете… — Он подал письмо Афродите. В нем было всего несколько строк.

— Вот, пожалуйста, — сказала Афродита. — Тетя не теряла времени. Письмо опущено почти сразу после телефонного разговора. Трогательное послание:

«Убийцу полковника Трутц фон Гофманзау звать виконт де Бассакур, проживающий Шперлигштрассе 9. Он также убил доктора Непомука Крафта, труп вы скоро найдете в Рейне. Некто, кто любит справедливость».

— Я никогда этого не писала, — быстро сказала баронесса. — Ты должен мне верить, шлумсик…

Виконт даже не посмотрел на нее. Он медленно поднялся. Провел пальцем по седеющим усикам и произнес:

— Я хочу давать показания. Сидящая рядом со мной особа в действительности не Арманда Хаферман, а баронесса фон унд цу Гуммерланг унд Беллерзин. Она отравила Арманду Хаферман, Ганса фон Гиммельройта и графа фон Хазенталя. Меня она подстрекала к убийству полковника Трутц фон Гофманзау и доктора Непомука Крафта.

— Ты, подлая свинья! — завизжала в полную силу баронесса и бросилась на виконта. На этот раз вмешательство охранника, а следом Шмидхена так запоздало, что продолжить признание виконт смог только после оказания ему медицинской помощи. Зато и выдал он такие шедевры уголовной стратегии и тактики, столь основательно и доказательно вывернулся наизнанку, что Гельмут Баллер, оберинспектор, безвременно облысевший при исполнении служебных обязанностей, почувствовал вдруг себя счастливым и даже более умным, чем полицейский лектор по психологии.

Кроме прочих своих качеств, он никогда не был неблагодарным. А поскольку он был почти уверен в том, что раскрытие этого чертова дела стало возможным только благодаря молодой француженке, то сразу же после того, как были уведены оба преступника, он велел подать в свой кабинет небывало роскошный обед. Не забыл он и Августа. По специальному приказу добрая дюжина сотрудников полицейской префектуры была мобилизована на ловлю мух и букашек. И наконец, он же после совсем небольших колебаний — в связи с политическими взглядами коллеги из Франции — повез собственной своей персоной Афродиту в кельнский аэропорт, откуда она должна была улететь первым же самолетом. И это несмотря на то, что было уже далеко за полночь. Естественно, что последние минуты ее приятного общества он использовал для дела — для выяснения некоторых неясных моментов.

— Одно меня смущает, мадемуазель, — сказал Баллер, притормаживая на перекрестке перед красным светом. — Как вы догадались, что Арманда Хаферман не экономка, а ваша тетя?

Сидевшая рядом Афродита слегка улыбнулась, и, не поворачивая головы, ответила:

— Это мне удалось выяснить в самый последний момент. Я рассказывала, как пряталась в кабинете виконта. Тогда же я и подслушала интересный телефонный разговор.

— Гм, — произнес Баллер, переключая передачу и отпуская сцепление.

— Я обратила внимание на то, что виконт называл свою собеседницу королевой. От папá я знала, что Маргарита Багарре обожала, когда к ней так обращались. Она ведь не отличалась скромностью и в те годы, и еще в девицах мнила себя не меньше, чем царицей субреток. Кроме того, я засекла номер телефона, который набирал виконт. Потом позвонила по этому номеру, и мне ответила Арманда Хаферман. Значит, «королева» относилось именно к ней. Но, согласитесь, не укладывается, чтобы дворянин величал так экономку. Баронессу — другое дело.

— Доказать это вам было бы чертовски трудно. Если бы виконт не признался, а?

— Вовсе нет, инспектор, — улыбнулась Афродита. — Я предусмотрительно поговорила с папá по телефону и выяснила, что у тетушки возле пупка есть родимое пятно, до странности похожее на маргаритку. Отсюда, между прочим, и ее имя.

— Дикость, — заметил инспектор.

— Увы, родители иной раз поступают так, что диву даешься.

— Но для чего баронесса затребовала вас в Кельн? — задал новый вопрос Баллер.

— Это же ясно, как божий день. Она решила использовать меня как громоотвод. Связать мое появление с двойным убийством и подсунуть полиции в качестве виновника. Один из способов избежать обстоятельного расследования. Именно потому еще она велела виконту стрелять в трупы, чтобы полиция застукала меня, так сказать, на месте. Так во всяком случае это должно было выглядеть. И теперь признайтесь: вы тогда получили ведь сигнал?