К. Попов - Виноватые и правые - Рассказы судебного следователя.

Появление «новой фигуры в русском обществе», фигуры судебного следователя, указывает А. Рейтблат, вызвало к жизни и новый поджанр детективной литературы — повествование о следствии. Отчетливо заметен в этом смысле временной рубеж: это конец 1860-х и начало 1870-х гг. Как пишет А. Рейтблат:

Хотя в публицистике и документальном очерке проблемы преступности заинтересованно освещались и дискутировались, в литературе в специальное тематическое и жанровое направление эта проблематика оформлялась медленно и с большими трудностями. Детектив (или, как его тогда называли, «уголовный роман») был не в чести. Показательно, что солидные толстые ежемесячники («Отечественные записки», «Дело», «Русский вестник» и др.), как правило, не печатали произведения этого жанра, а в отделе критики либо вообще игнорировали выходящие отдельными изданиями детективы, либо подвергали их уничтожающей критике.

Поэтому первое время авторы стремились подчеркнуть в названии документальный характер своих книг (и действительно, они, как правило, не «сочиняли», а пересказывали случаи из жизни). Сложилась даже устойчивая формула для обозначения подобных произведений — «записки следователя». Среди наиболее известных — «Острог и жизнь (Из записок следователя)» Н.М. Соколовского (1866), «Правые и виноватые. Записки следователя сороковых годов» П.И. Степанова (1869), «Записки следователя» Н.П. Тимофеева (1872) [63] Рейтблат А. «Русский Габорио» или ученик Достоевского? // Шкляревский А. Что побудило к убийству? (Рассказы следователя). М., 1993. .

К тому же пласту литературы принадлежат «Записки судебного следователя» А.А. Соколова (1886), «Три суда, или Убийство во время бала» С.А. Панова (1876), «Рассказы судебного следователя» (1878) и другие произведения А.А. Шкляревского и прочие ранние детективы, будь то документальные или «художественные». Читательский успех одних сочинений порождал другие: так, выбирая заглавие для своей книги, К. Попов лишь слегка переиначил название книги П.И. Степанова.

Книга К. Попова публикуется без сокращений по изданию 1871 года в новой орфографии. Исправлены устаревшие особенности пунктуации и написания некоторых слов.

Горящая лучина (Здесь и далее прим. авт.).

Обывательская станция — пункт остановки и отдыха для путешествующих, место, где меняли лошадей для продолжения поездки.

Чистая комната при избе.

И.Ф. Паскевич (1782–1856), князь Варшавский, граф Эриванский, русский полководец и государственный деятель, генерал-фельдмаршал, участник многочисленных войн первой трети XIX в.

Десятский — выборный числа из крестьян, выполнявший полицейские и другие общественные функции.

Замысловатая, забавная. Это слово употребляется исключительно, когда говорят о детях.

Выпахать — вымести.

Крестьянин, избранный сельским сходом для выполнения общественных обязанностей, надзора за порядком; представлял обычно 100 дворов.

Т. е. массового опроса возможных свидетелей, соседей и т. д.

Рассудительный, толковый, дельный.

Манить — ждать; отсюда проманка — напрасная потеря времени.

Бутора — снежная метель.

Здесь: с самого начала, по порядку.

Родственники подозреваемых, не приводившиеся к присяге.

Шуга — осенний лед или, правильнее, густеющая на дне реки от холода вода, которая, иногда вместе с песком, охладевая вследствие расширения, поднимается на поверхность в виде мокрых комьев снега, плывет по течению и, от действия холодной атмосферы, превращается в лед.

Огороды.

Волосы на висках.

Мышьяк.

Долонь — длань — древний первообраз употребляемого ныне в искаженном виде «ладонь».

«Удельными» назывались крестьяне, принадлежавшие императорской фамилии; в 1863 г. на них была распространена крестьянская реформа 1861 г.

Это лучшая похвала крестьянину, так как, обыкновенно, если отпускается хлеб из магазина одному, двум действительно нуждающимся, требует ссуды все общество: «выдавать одному, так и всем выдавать».

Процессия.

Цит. из баллады М.Ю. Лермонтова «Дары Терека» (1839).