Роберт Райан - Пусть мертвецы подождут

– И разумеется, – лукаво прибавил Черчилль, – ваш друг не становится моложе или крепче.

У Ватсона перед глазами возник красный туман, когда он понял, на что намекает парламентарий.

– Хочу заверить вас, сэр, что если с Холмсом что-то случится… – Ватсон замолчал.

Черчилль увидел, как по лицу доктора промелькнули растерянность и тревога.

– Что такое? – спросил парламентарий.

Ватсон быстро подошёл к окну и, отодвинув задвижку, поднял нижнюю часть скользящей рамы:

– Это было похоже на выстрелы.

При свете тоненького серпа луны Брэдли Росс приблизился к ветхому коттеджу Джимми Оксборроу, кузнеца и по совместительству браконьера, который похвалялся, что может проникать в имение. Росс ступал осторожно, зная, что в темноте легко подвернуть лодыжку. Не было видно огней, не ощущался запах древесного дыма, но один из наиболее болтливых парней поклялся, что Джимми живёт здесь. Как выяснилось, сюда привозили пиво вёдрами, а время от времени доброжелатели делились цыплятами, и всё это исчезало. Оксборроу был дома. Но что-то испугало его в достаточной степени, чтобы он не хотел привлекать к себе внимания.

Россу пришлось остановиться, чтобы отлить. Он выпил в «Сохе» несколько пинт пива, просто чтобы поддерживать беседу. Оно было разбавленным, безвкусным и тёплым. Ужас, а не пиво, но никуда не денешься. Только после третьей пинты этой мочи новые друзья расслабились в его присутствии и принялись болтать, как будто он был одним из них.

Он застегнулся и продолжил идти по неровной тропинке к двери коттеджа. У него с собой были две бутылки «Макесона» [45] «Макесон» – известная и в наше время британская торговая марка, под которой производится молочный стаут (разновидность тёмного пива). , по одной в каждом кармане пиджака. Он их вытащил и позволил звонко стукнуться друг о друга – этот звук пробудил бы от самого глубокого сна любого подлинного пьяницу. Потом он постучал в дверь костяшкой пальца и прошипел:

– Джимми?

Ничего.

– Джимми? Это Брэдли Росс. Я друг Сирила. Он сказал, ты не откажешься от капли «Макесона». – «Пойло для старух», так его назвал кряжистый Сирил, но Росс об этом умолчал. – Я их просто оставлю здесь, снаружи. Возле скребка для обуви, ладно?

Он пошёл прочь, прислушиваясь, не раздастся ли со стороны коттеджа какой-нибудь звук. Слышались только ночные шумы – тихие вздохи листвы, шорохи в полях. Он прошёл по тропинке пятьдесят ярдов и остановился. Неподалёку заржала лошадь, неутомимые насекомые поскрипывали и потрескивали. Он пробрался сквозь дыру в живой изгороди, присел и закурил сигарету.

Такая поза давалась ему легко. В школе их наказывали, заставляя сидеть на корточках с руками за головой, пока в мышцах ног не начиналось колотьё и судороги. Позже такая отработанная неподвижность пригодилась, когда он учился охотиться. Росс в кои-то веки позволил себе расслабиться и почувствовал, как напряжение до некоторой степени покидает шею и плечи.

Он не сомневался, что в Элведене происходит что-то интересное. Нутром чуял. Единственной ложкой дёгтя в бочке мёда был тот молодой лейтенант, Бут. Россу не понравилось, как офицер на него смотрел в саду мисс Пиллбоди. Полкового знака различия у Бута не было, и это приводило к мысли о том, что он из разведки. Какое-то количество его соратников обязательно должны были вертеться вокруг секретного проекта таких масштабов. И они все смотрели так же. Точно полицейские. Но Бут был молокососом, а не каким-нибудь хитрым старым сыщиком. Росс был уверен, что справится с любым препятствием, какое ему может устроить лейтенант. Он начал свою книгу, «Славная битва», с описания безжалостной агрессии Германии и её варварства в Бельгии. Если Бут обыщет коттедж, ничто не укажет на то, что Росс больше заинтересован в выманивании секрета Элведена, чем в пропаганде союзников.

Сигарета догорела до его пальцев. Он затоптал её в землю и поднялся, снова прислушиваясь к доносившимся звукам. Вдалеке раздался крик лисы, сдавленный и несчастный. Росс по собственным следам вернулся к коттеджу, стараясь держаться в тени. Он стоял у подножия вяза, в нескольких ярдах от двери коттеджа, и пялился во тьму, пока не разглядел всё как следует. Да, две бутылки молочного стаута исчезли. Джимми проглотил наживку.

Не успел Койл повернуться, как первая пуля просвистела мимо его уха и выбила облачко пыли из каменной стены позади. Вспышка возникла со стороны заднего сиденья «Шелсли». Он выхватил револьвер «Смит-и-Вессон» из кобуры на поясе и дважды выстрелил в ответ, одновременно устремляясь к припаркованной машине, чтобы спрятаться за ней.