В этом-то не очень вместительном пространстве и были сейчас собраны сотрудники Лаборатории. Сержант-детектив из местного Угро бесстрастно сидел у самой двери, напоминая о том, почему они все оказались фактически в заточении. Им разрешалось посещать туалет первого этажа в сопровождении весьма деликатного полицейского и звонить домой по телефону, не покидая библиотеки. Остальные помещения Лаборатории были для них в данный момент недоступны.
Всем сотрудникам сразу по прибытии на работу было предложено написать краткий отчет о том, где и с кем каждый из них провел прошлый вечер и ночь. Каждый терпеливо ждал, когда наступит его очередь подойти к одному из трех столов. Показания собирал сержант и передавал их коллеге-полицейскому, сидевшему у регистрационного стола, по всей видимости, для того, чтобы предварительная проверка алиби могла начаться незамедлительно. Тем из младших сотрудников, кто представил убедительное алиби, разрешалось уйти домой, как только заканчивалась проверка их показаний. Один за другим, медленно и неохотно, они покидали библиотеку, жалея, что не увидят развития волнующих событий. Менее удачливые, вместе с теми, кто первыми явились утром в Лабораторию, и сотрудники высшего звена должны были ожидать прибытия группы из Скотленд-Ярда. Директор появился в библиотеке только один раз. Перед этим он вместе с Анджелой Фоули отправился к старому мистеру Лорримеру – сообщить о смерти его сына. Вернувшись, он заперся в своем кабинете со старшим полицейским следователем – суперинтендентом Мерсером из местного Угро. Говорили, что с ними находится и доктор Керрисон.
Минуты тянулись бесконечно. Все прислушивались – не раздастся ли рокот приближающегося вертолета. Присутствие полицейских, а возможно, и осторожность, деликатность или просто смущение мешали собравшимся в библиотеке говорить о том, что прежде всего занимало их мысли. Они разговаривали друг с другом настороженно и вежливо, как не вызывающие друг у друга симпатии незнакомцы, застрявшие в аэропорту. Женщины оказались гораздо лучше приспособленными к длительному ожиданию. Миссис Моллет, машинистка из Общей канцелярии, принесла на работу вязанье; подкрепленная несокрушимым алиби – она весь вечер просидела между мистером Мэйсоном из универмага и заведующей почтой на деревенском концерте – и возможностью не сидеть без дела, она позвякивала спицами с вполне понятным, хоть и вызывающим раздражение спокойствием, ожидая, пока ей разрешат удалиться. Миссис Бидуэлл, уборщица, настояла, чтобы ей было позволено – в сопровождении полицейского – посетить кладовку, где хранились ее щетки и тряпки, и, вооружившись метелкой из перьев и парой тряпок, предприняла яростную атаку на книжные шкафы. Она была необычайно молчалива, но научные сотрудники, стоявшие группкой у одного из столов, слышали, как она ворчала что-то себе под нос, подвергая экзекуции запылившиеся полки с книгами.
Бренда Придмор получила разрешение взять с конторки журнал регистрации поступлений и, бледная, но внешне совершенна спокойная, сверяла цифры за прошлый месяц. Журнал занимал на столе слишком много дефицитного места, но у нее по крайней мере было для этого вполне законное основание – работа. Клэр Истербрук, старший научный сотрудник Биологического отдела, а теперь, со смертью Лорримера, – главный биолог, достала из сумки подготовленную ею научную статью о последних достижениях в области определения групп крови и принялась ее редактировать так внешне спокойно и сосредоточенно, как будто убийство в Лаборатории Хоггата – одно из тех мелких неудобств, к которым она всегда была предусмотрительно подготовлена.
Остальные сотрудники проводили время кто как умел. Тот, кто предпочитал прикидываться, что занят работой, уткнулся носом в книгу, время от времени делая явно рассчитанные на публику пометки. Два сотрудника Отдела транспортных средств, о которых было известно, что они ни о чем ином, кроме автомашин, говорить не умеют, уселись бок о бок на корточках и, прислонясь спинами к стальному стеллажу, принялись обсуждать единственную близкую им тему с энтузиазмом отчаяния. Миддлмасс кончил решать кроссворд из «Тайме» без четверти десять и теперь старался продлить чтение газеты насколько возможно. Но уже успела истощиться даже колонка объявлений о смерти. Он сложил газету и перебросил на ту сторону стола, где ее тотчас же подхватили жадные руки ожидавших.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу