Агата Кристи - Пассажир из Франкфурта

— Да.

Он посмотрел на нее и увидел в ее глазах грусть, почти боль.

— Значит, мне придется… не знаю… Вы считаете, я должен вам доверять?

— Нет, вовсе нет. Это одна из тех вещей, которым научила меня жизнь. Никому доверять нельзя. Помните это, помните всегда.

— Значит, таков ваш мир? Мир недоверия, страха, опасности?

— Я хочу остаться в живых, и я жива.

— Я знаю.

— Я хочу, чтобы и вы остались в живых.

— Я доверился вам — во Франкфурте…

— Вы рисковали.

— Рискнуть стоило. Вы знаете это не хуже меня.

— Вы имеете в виду, потому что…

— Потому что теперь вы меня знаете. Ну вот… Объявляют мой рейс. Наша дружба, которая началась в аэропорту, суждено ли ей закончиться здесь, в другом аэропорту? Куда вы летите? Чем будете заниматься?

— Тем, чем должна заняться. В Балтиморе, в Вашингтоне, в Техасе. Буду делать то, что мне поручили.

— А я? Мне-то ничего не поручили. Я должен вернуться в Лондон, и что мне там делать?

— Ждать.

— Чего ждать?

— Предложений, которые вы почти определенно получите.

— А что я должен делать дальше?

Она улыбнулась той веселой улыбкой, которую он так хорошо знал:

— Будете играть по слуху. Вы сами догадаетесь, что следует делать. Вам понравятся люди, которые к вам придут. Их тщательно отберут. И нам очень важно знать, кто они такие.

— Мне пора. Прощайте, Мэри-Энн.

— Auf Wiedersehen. [10]

В лондонской квартире зазвонил телефон. Исключительно удачный момент, подумал Стэффорд Най.

Звонок прервал его воспоминания как раз в момент их прощания.

— Auf Wiedersehen, — пробормотал он, поднимаясь с кресла, чтобы снять трубку. — Пусть будет так.

Он услышал голос и тотчас же узнал его по присущей ему хрипотце.

— Стэффорд Най?

Он выдал требуемый ответ:

— Нет дыма без огня.

— Мой доктор настаивает, чтобы я бросил курить.

Бедняга, — сказал полковник Пайкавей, — лучше бы ему отказаться от этой мысли. Новости есть?

— О да. Мне обещано тридцать сребреников.

— Проклятые свиньи!

— Да-да, не волнуйтесь.

— И что вы ответили?

— По совету моей старой тетушки я сыграл им на дудочке мотив Зигфрида. Все прошло замечательно.

— Это просто безумие!

— Вы знаете песню «Хуанита»? Мне тоже следует ее выучить, вдруг понадобится.

— Вы знаете, кто такая Хуанита?

— По-моему, да.

— Хм, интересно… В прошлый раз я слышал о ней в Балтиморе.

— Как там ваша греческая девушка, Дафна Теодофанос? Интересно, где она теперь?

— Сидит где-то в аэропорту в Европе и, может быть, ждет вас.

— Большинство европейских аэропортов, кажется, закрыты, потому что они либо взорваны, либо так или иначе повреждены. Взрывчатка, бандиты, бурное веселье.

— Я про это мало знаю, помню только про тот поход, в который отправился Ричард Львиное Сердце. Но в некотором роде вся эта ситуация напоминает Крестовый поход детей. Сначала идеализм, идеи христианского мира, освобождающего святой город от язычников, а в конце — смерть, смерть и еще раз смерть. Почти все дети погибли или были проданы в рабство. Сейчас все закончится точно так же, если мы не придумаем, как выручить их из этой заварухи.

— Я решил было, что вы тут уже все поумирали, — сказал адмирал Блант и фыркнул.

Это замечание относилось не к дворецкому, которого ему хотелось бы видеть в проеме этой парадной двери, а к молодой женщине, фамилию которой он никак не мог запомнить.

— На прошлой неделе я звонил вам по меньшей мере четыре раза. Уехали за границу, вот что мне ответили.

— Мы и были за границей. Мы только что вернулись.

— Матильде не следовало бы шататься по заграницам, в ее-то годы. В этих современных самолетах можно умереть от высокого давления, или сердечного приступа, или чего-нибудь еще в этом духе. Снуют туда-сюда, набитые взрывчаткой, которую в них подкладывают арабы, или евреи, или кто-нибудь еще. На безопасность теперь надеяться не приходится.

— Эту поездку рекомендовал ей доктор.

— Ну конечно, знаем мы этих докторов.

— И она действительно вернулась в прекрасном настроении.

— И где же она была?

— О, на водах. В Германии или… я никак не могу запомнить, это в Германии или в Австрии, знаете такое новое место, называется «Золотая гостиница»?

— Да-да, припоминаю. Стоит уйму денег, не так ли?