- До свидания. - Чико кивнул и с облегчением ринулся к двери. - Тебе надо что-нибудь? - спросил он, взявшись за ручку. - Книги или еще что?
- Спасибо, ничего не надо.
- Ничего… В этом ты весь, Сид, дружище. Ничего не хочешь. - Он улыбнулся и исчез за дверью.
Я ничего не хотел. В этом я весь. Я имел то, что хотел больше всего на свете, и безвозвратно потерял. И я не нашел ничего взамен утраченного. Я смотрел в потолок и ждал, пока пройдет время. Я желал одного: встать на ноги и не чувствовать себя так, будто съел сто фунтов зеленых яблок.
Через три недели после того, как я получил пулю в живот, меня навестил тесть. Он пришел под вечер, принес маленький сверток и без слов положил на стол возле кровати.
- Ну, Сид, как ты себя чувствуешь? - Тесть удобно расположился на легком стуле, закинул ногу на ногу и закурил сигару.
- Поправляюсь. Более или менее. Скоро выйду отсюда.
- Прекрасно. Прекрасно. И какие у тебя планы?
- Никаких.
- Ты же не сможешь вернуться в агентство, не… э-э… выздоровев, - заметил он.
- Видимо, не смогу.
- Наверно, ты предпочел бы погреться где-нибудь на солнце, - сказал он, изучая кончик сигары. - Но я был бы рад, если бы ты провел несколько дней со мной в Эйнсфорде.
Я не сразу ответил.
- А где будет?… - начал я и замолчал в нерешительности.
- Нет, - успокоил он меня. - Ее там не будет. Она уезжает в Афины и немного поживет там с Джил и Тони. Я видел ее вчера, она просила передать тебе привет.
- Спасибо, - сухо произнес я. Как всегда, я сам не понимал, радоваться мне или огорчаться, что не встречусь со своей женой. И я не был уверен, что ее поездка к сестре Джил не носит такого же дипломатического характера, как работа Тони в министерстве иностранных дел.
- Так как? Миссис Кросс быстро поставит тебя на ноги.
- Хорошо, Чарлз, спасибо. Я с удовольствием немного побуду у вас.
Он зажал в зубах сигару, сощурил от дыма глаза и достал свою записную книжку.
- Та-ак, давай посмотрим. Предположим, тебя выпишут на следующей неделе… Нет смысла спешить, пока ты не окрепнешь, чтобы выдержать дорогу. Допустим, двадцать шестого… Хм, предположим, ты приедешь в конце недели, в субботу и в воскресенье я буду весь день дома. Тебя устраивает такой план?
- Да, очень хорошо. Если врачи согласятся.
- Да, конечно. - Он записал дату в записную книжку, спрятал ее в карман и осторожно вынул сигару изо рта. Чарлз смотрел на меня, и на лице его светилась обычная загадочная, непроницаемая улыбка. Темный деловой костюм, хорошие манеры. Контр-адмирал в отставке Чарлз Роланд. Он легко нес груз своих шестидесяти шести лет. С его военных фотографий смотрел высокий, с хорошей выправкой, худощавый человек с огромным лбом под шапкой темных густых волос. Со временем волосы его поседели и поредели, отчего лоб стал еще выше, но адмирал выглядел таким же стройным, как на фотографиях. У него были удивительно обаятельные манеры, которые иногда становились покровительственными до оскорбительности. Я на себе испытал и то, и другое.
Теперь он спокойно сидел и неторопливо обсуждал новости скачек.
- Что ты думаешь об этих новых соревнованиях в Сендауне? Не знаю, как у тебя, а у меня их организация вызывает тревогу. Там слишком маленький ипподром для таких правил. И если не будет бежать Девилс Дайк, то на скачки никто не придет.
Адмирал заинтересовался конным спортом лишь несколько лет назад, однако недавно его пригласили в качестве распорядителя скачек на новые соревнования в Сендаун. Он принял предложение с большим удовольствием. Меня очень забавляло его поверхностное знакомство с проблемами и жаргоном скачек, хотя я не подавал вида. Невозможно было забыть, как враждебно отнесся он много лет назад к тому, что его дочь Дженни обручилась с жокеем, как отказался знакомиться со мной, своим будущим зятем, не пришел на свадьбу и потом долгие месяцы просто не замечал меня, не разговаривал со мной и даже не смотрел в мою сторону.
В то время мне казалось, что это явный снобизм, но такое объяснение было бы слишком простым. Конечно, он не считал меня достойным своей дочери, но не только и даже не столько из-за классового неравенства. Возможно, мы никогда не поняли бы друг друга и уж тем более не почувствовали взаимной симпатии, если бы не дождливый полдень и шахматы.
Дженни и я приехали в Эйнсфорд с одним из редких и болезненных воскресных визитов. Почти в полном молчании мы съели ростбиф. Отец Дженни смотрел в окно и барабанил пальцами по скатерти. Я мысленно решил, что вдвоем мы больше сюда не приедем. С меня хватит. В конце концов, Дженни может навещать его одна.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу