Дик Фрэнсис - 1970, Крысиные гонки

- Вы уже вступили?

- Конечно. После бомбы. Тогда я, разумеется, не знала, что это дело рук Руперта. Но все же лучше сделать сразу, как решил, чем откладывать на потом, не так ли?

- Не знаете, Китч и конюхи тоже застраховались?

Энни кивнула.

- Это были конюхи Китча. Он посоветовал им всем застраховаться. Даже предложил, что будет сам посылать по частям взносы из их зарплаты. В Ньюмаркете только и говорят, как им повезло. Все конюхи в округе, кто еще не вступил в фонд, в ближайшие дни пошлют свои пять фунтов.

- Вы читали о Руперте Тайдермене в "Спортинг лайф"? - нерешительно спросил я.

Лицо у нее сморщилось, словно от боли. Впервые с тех пор, как я ее знал, мягкая линия губ была естественной, не намеренной.

- Бедный Руперт… Какой конец… быть убитым!

- Нет никакого сомнения?

Энни покачала головой.

- Я звонила в местную газету в Кембле. Возле этого города его нашли. В газете рассказали, что он лежал под насыпью у моста, проходящего над железной дорогой. В Кембле считают, что его выбросили ночью из машины. Там не признают версии, будто он упал с поезда. - Она снова растерянно покачала головой. - Его ударили ножом под левую лопатку, и он умер за много часов до того, как его нашли.

Мне долго не удавалось поговорить с герцогом без Карти-Тодда, но наконец я улучил момент.

- Я оставил бумажник в офисе фонда, - пожаловался я ему. - Наверно, забыл на столе, когда платил взнос… Как вы думаете, сэр, возможно, чтобы вы дали мне ключ, если у вас есть, а я быстро сбегаю и заберу бумажник?

- Дружище, конечно. - Герцог достал маленькую связку ключей и выбрал один, совсем новый и ярко блестевший. - Вот, возьмите.

- Сэр, вы так добры. Я очень скоро вернусь. - Я сделал шаг к воротам ипподрома, но потом обернулся и с улыбкой пошутил: - А что было бы, сэр, если бы вы погибли в автомобильной катастрофе? Что случилось бы с фондом?

Он добродушно улыбнулся, будто похлопал меня по плечу, успокаивая.

- Дружище, все предусмотрено. Я подписал бумаги, в которых все оговорено. Деньги фонда гарантированы специально выделенной долей моего состояния.

- Чарльз видел эти бумаги?

- Естественно. Само собой разумеется. Знаете, он хорошо разбирается в таких делах.

Я уже подходил к главным воротам, когда бодрый голос окликнул меня.

Я обернулся. Ко мне спешил Колин с седлом под мышкой. Он проиграл первый заезд.

- В моем распоряжении одна секунда, - выпалил он. - Надо переодеться к следующему заезду. Ты уходишь? Ты видел Нэнси?

- Нет. Я искал ее. Я подумал… вероятно…

- Она здесь. Там, на балконе. С Мидж.

Я проследил за его взглядом, и правда, наверху, касаясь друг друга головами, они весело болтали. Нэнси и Мидж. Две половинки одного целого.

- Знаешь, которая из них Нэнси? - спросил Колин.

- Та, что слева, - без колебания ответил я.

- Большинство не могут их различить.

Колин заметил выражение моего лица и с досадой воскликнул:

- Если у тебя к ней такое чувство, то какого черта ты не говоришь об этом, чтобы она знала! Она думает, что теперь все конечно… из-за ее выходки… и страшно несчастная, хотя и скрывает…

- Ей придется жить на жалкие гроши.

- Ну и что? Какое это имеет значение? Ты переедешь к нам. Мы все этого хотим. Мидж хочет, чтобы ты жил с нами… Теперь, а не когда-то там, когда ты решишь, что можешь себе это позволить. У нас времени - только это лето. А после может почти ничего не остаться. - Он поддернул седло и посмотрел в сторону весовой. - Мне надо идти. Поговорим позже. Я побежал за тобой, потому что у тебя был такой вид, будто ты уходишь.

- Я скоро вернусь. - Я решил проводить Колина до весовой. - Колин… я должен кому-нибудь рассказать, потому что никогда не знаешь…

Он озадаченно взглянул на меня. В трех коротких предложениях я объяснил ему, почему фонд превратился в мошенническое предприятие, как его имя и бомба были использованы, чтобы раздуть бизнес, и какую аферу задумал Карти-Тодд.

- Господи! - Колин замер на месте. - Фонд - такая замечательная идея. Черт подери, ну и позор!

Субботний полдень. Следователи из комиссии разъехались к женам, детям и траве на лужайках. Я положил трубку и подумал о полиции. Полиция, конечно, была на месте. На ипподроме. Готовая ко всему. Но захотят ли они помочь мне? Едва ли. Преступление еще не совершено, и они не сдвинутся с места и на дюйм.

В лучшем случае, если они поверят мне, то приедут к дому Карти-Тодда, чтобы взять его показания.