Дик Фрэнсис - 1985, Напролом

- Да, но при этом мы выступаем за мир, свободу, братство, гармонию, здравомыслие и справедливость, - ответил он. - Смею вас заверить, дорогой мой, что это так и есть!

- Да, - сказал я. - Я уж вижу.

Принцесса коснулась руки лорда Вонли и предложила выйти на балкон, посмотреть последний заезд. Но он ответил, что ему нужно вернуться к гостям «Глашатая», которых он на время оставил в комнате спонсоров. Он забрал жену и удалился.

- Ну, Кит, - сказала принцесса, - теперь, когда все на балконе, расскажите, что там было с Норт-Фейсом.

Мы, как обычно, уселись на стоявшие рядом стулья, и я без утайки рассказал ей обо всем, что произошло между нами.

- Вы знаете, - задумчиво сказала она под конец, - мне хотелось бы так же, как вы, понимать, что думают лошади. Я пыталась прикладывать голову к их головам, - она смущенно улыбнулась, - но ничего не слышала. Совсем ничего. Как вы это делаете?

- Не знаю, - ответил я. - И, наверно, прикладывать голову к голове бесполезно. Я их слышу, только когда сажусь в седло. Это вообще нельзя выразить словами. Это просто есть. Оно приходит само. Это бывает со многими наездниками. Лошади владеют телепатией.

Она смотрела на меня, склонив голову набок.

- Но вы, Кит, умеете обмениваться мыслями не только с лошадьми. Вы часто отвечаете на вопросы, которые я только собираюсь задать. Честно говоря, это немного смущает. Как вы это делаете?

Я удивился:

- Не знаю…

- Но вы отдаете себе отчет в том, что вы это делаете?

- Ну… я знаю, что такое бывало. Вот мы с моей сестрой Холли - мы близнецы - одно время обменивались мыслями. Просто как будто разговаривали.

Но за последние несколько лет мы разучились.

- Как жаль, - сказала принцесса. - Такая интересная способность…

- Вообще-то такого быть не может.

- Но ведь это есть!

Принцесса похлопала меня по руке.

- Спасибо вам за сегодняшнюю скачку. Хотя вы с Норт-Фейсом едва не довели меня до сердечного приступа.

Принцесса не спеша встала. Благодаря хорошему воспитанию она умело ненавязчиво заканчивать разговор тогда, когда она этого хотела. Я тоже встал, вежливо поблагодарил за чай. Она улыбнулась, не поднимая ресниц. Она часто улыбалась так - не из кокетства, а затем, чтобы скрыть свои мысли. По крайней мере, мне так казалось.

У нее был муж, к которому она каждый день возвращалась домой, - месье Ролан де Бреску, француз аристократического происхождения, очень богатый и довольно пожилой. Я встречался с ним дважды - хрупкий седоволосый человек в инвалидной коляске, довольно неразговорчивый. Я время от времени справлялся о его здоровье, и принцесса неизменно отвечала, что ее супруг чувствует себя хорошо. По ее голосу и поведению невозможно было угадать, как она к нему относится. Она никогда не проявляла ни любви, ни беспокойства, ни разочарования, ни раздражения, ни радости… ничего.

- У нас будут скачки в Девоне и Эксетере, не так ли? - спросила она.

- Да, принцесса. Бернина и Айсберг.

- Хорошо. Увидимся в четверг.

Я пожал ей руку. После таких побед, как сегодня, мне иногда приходило в голову, что хорошо бы на прощание поцеловать ее в фарфоровую щечку. Она мне очень нравилась. Однако принцесса сочла бы это вопиющей фамильярностью и немедленно вышвырнула бы меня вон. Поэтому я, подражая ее сдержанным манерам, только слегка поклонился и ушел.

- Ну где же ты был столько времени! - жалобно воскликнула Холли. Эта женщина обращается с тобой как с комнатной собачонкой! Просто противно!

Сестра ждала меня не в уютном кресле в баре, а стоя на холодном ветру возле весовой. Насчет тройного джина я, конечно, шутил - Холли редко употребляла спиртное, - но то, что она даже не могла сидеть спокойно, показывало, как она взволнована.

Последний заезд закончился, толпы зрителей хлынули к автостоянке. Жокеи и тренеры, служащие и конюхи прощались, желая друг другу доброй ночи, хотя было еще только полчетвертого и даже не начинало темнеть. Время возвращаться с работы домой. Работа есть работа, даже если ее конечный продукт развлечение.

- Ты не поедешь к нам? - спросила Холли.

Я уже за час знал, что она это скажет.

- Хорошо, - сказал я.

Она испытала огромное облегчение, но попыталась скрыть его покашливанием, шуткой и нервным смешком.

- А на чьей машине?

Я поразмыслил.

- Доедем до моего дома. А оттуда - на твоей машине. За рулем буду я.

- Ладно… - Она сглотнула. - И, Кит…

- Не за что, Холли, - ответил я. Она кивнула. Это был наш старый договор: никогда не благодарить вслух. Мы платили друг другу тем, что в случае нужды немедленно приходили на помощь. С тех пор как Холли вышла замуж, договор был несколько подзабыт, но я чувствовал, что он по-прежнему остается в силе; и она тоже чувствовала это, иначе бы не приехала.