Дик Фрэнсис - 1988, На полголовы впереди

Я рассказал ему про портфель и продиктовал номер машины, которая ехала впереди.

- Но они направляются на север, - сказал я. - Как далеко мне надо ехать за ними?

- В котором часу у вас завтра вылет?

- В полдень, из Хитроу. Но мне придется еще заехать домой за вещами и паспортом.

Он несколько секунд подумал:

- Пожалуй, решайте сами. Если он выедет на автостраду в сторону Шотландии… ну, тогда возвращайтесь.

- Хорошо.

- Это очень интересно, - сказал Миллингтон. - Он не хотел, чтобы кто-нибудь видел, как он берет этот портфель.

- Очень интересно, - согласился я. - А у портфеля есть какие-нибудь особые приметы?

- Насколько я мог разглядеть, он черный, лакированный, возможно, крокодиловой кожи, с золотыми замками.

- Ну-ну, - задумчиво произнес Миллингтон. - Когда выясню что-нибудь про этот номер, позвоню.

Машина, где сидел худой мужчина, направлялась прямиком к автостраде, ведущей в сторону Шотландии. Я решил ехать за ней по крайней мере до тех пор, пока Миллингтон не позвонит снова, что он сделал на удивление быстро и сообщил, что машина зарегистрирована на имя некоего А. Дж. Хорфица, проживающего в Донкастере по такому-то адресу.

- Хорошо, - сказал я, - еду до Донкастера.

Еще час с небольшим, подумал я. Вполне успею вернуться.

- Эта фамилия - Хорфиц - вам что-нибудь говорит? - спросил Миллингтон.

- Абсолютно ничего, - уверенно сказал я. - И кстати, вам знаком тот молодой ученик из конюшни Пита Шоу, который подает большие надежды? Ну, тот многообещающий талант? Так вот, этот юный идиот что-то передал на словах одному неизвестному типу, который мне на ипподроме до сих пор не попадался, а тот, оказывается, заправляет Колли Гудбоя. Для Колли Гудбоя это была какая-то приятная новость.

- А что это была за новость, вы знаете?

- У Пита Шоу во втором заезде скакала лошадь-фаворит, а пришла она чуть ли не последней. Этот ученик знал результат заранее, хоть сам и не ехал.

- Хм, - произнес Миллингтон. - Ну, я покажу им, что такое страх божий: и Питу Шоу, и владельцу, и жокею, и ученику, и Колли Гудбою. В порошок их сотру. Да, - вспомнил он, - фотографий вам, наверное, сделать не удалось? Так что прямых доказательств у нас нет?

- Пожалуй, нет. Я один раз снял этого ученика, когда он разговаривают с человеком Колли, но они стояли ко мне спиной. Еще снял человека Колли вместе с Колли. И еще доску, где Колли написал свою выгодную ставку.

- И то лучше, чем ничего, - сказал он рассудительно. - Я их пугну так, что надолго запомнят. Те, кто ни в чем не виноват, обозлятся и выгонят тех, кто виноват. Они всегда так делают. Наводят порядок в своем доме. Нам меньше работы остается. И мы будем постоянно присматривать за этим болваном учеником. Позвоните мне, когда приедете в Донкастер.

- Ладно. И я еще кое-что снял. Нервного молодого человека с портфелем, его же с худым мужчиной… ну, с тем, который, возможно… как его?…

А. Дж. Хорфиц, и еще Филмера с портфелем, хотя я не уверен, что снимок выйдет хороший, я едва успевал и был довольно далеко, а снимал аппаратом в зажигалке, он не такой заметный.

- Хорошо. Нам нужно будет забрать у вас эту пленку до вашего отъезда.

Хм… э-э… позвоните-ка мне на обратном пути, я подумаю, где нам встретиться вечером. Ладно?

- Ладно, - ответил я. - Этот тип, Хорфиц, как он выглядит?

- Худой, пожилой, в темном плаще и черной фетровой шляпе, в очках.

Как будто собрался на похороны, а не на скачки.

Миллингтон что-то проворчал - мне показалось, что он узнал этого человека.

- Вы его знаете? - спросил я.

- Это было еще до вас. Да, знаю. Айвор Хорфиц. Не иначе как это он.

Пять лет назад мы лишили его допуска на скачки навсегда.

- За что?

- Длинная история. Потом расскажу. И я думаю, что вам, пожалуй, не стоит терять столько времени и ехать в Донкастер. Мы всегда его найдем, если понадобится. Развернитесь на ближайшей развязке и возвращайтесь в Лондон. Я буду ждать вас в том пабе около вокзала Виктория. Не в закусочной, а в пабе.

- Хорошо. Увидимся через… через два с половиной часа, если ничего не случится.

Через два с половиной часа я нашел Миллингтона в темном дальнем углу шумного бара за его любимым занятием - перед ним стояли кружка пива и пирог со свининой. Я отдал ему отснятую, но не проявленную пленку, которую он сунул в карман, с заметным удовлетворением сказав:

- Вы мои глаза на затылке.

- Кто такой Хорфиц? - спросил я, утолив жажду после долгой езды полпинтой бочкового пива. - Вы знали, что он знаком с Филмером?