Дик Фрэнсис - 1992, Движущая сила

- Почему вы были жокеем?

Ответ был бы слишком сложным. Поэтому я просто сказал:

- Я таким родился. Мой отец тренировал скаковых лошадей.

- Разве это было неизбежно?

- Нет, - ответил я. - Мой брат - капитан рейсового парохода, а сестра - физик.

Он перенес свое внимание с фургона на меня, и от удивления у него даже отвисла нижняя челюсть.

- Вы это серьезно?

- Разумеется. А почему бы нет?

К ответу на этот вопрос он не был готов, но из неловкого положения его выручил телефонный звонок. Я снял трубку. Это был слегка запыхавшийся Сэнди, листающий страницы своего блокнота.

- Полиция Ноттингема, - произнес он, - хотела бы знать, где точно находится Саут Миммз.

- У них что, карты нет?

- Ну ладно, ты мне скажи, чтоб я мог четче доложить.

- И у тебя должна быть карта.

- Ладно, прекрати, Фредди.

Улыбаясь, я сдался.

- Бензоколонка в Саут Миммз расположена к северу от Лондона, по шоссе М25. И еще одно хочу тебе сказать, Сэнди. Наш приятель Кевин Кейт не ехал прямиком из Ноттингема в Бристель. Откровенно говоря, если тебе надо из Ноттингема в Бристоль, ты, как ни старайся, в Саут Миммз не попадешь. Так что скажи там своим коллегам в Ноттингеме, чтобы они полегче с родственниками, потому что, что бы наш покойник ни делал в Саут Миммз, он точно не ехал напрямую из дома на свадьбу дочери.

Он долго переваривал мою информацию.

- Ага, - сказал он, - я им передам.

Я положил трубку, а Брюс Фаруэй спросил:

- Какая свадьба дочери?

Я пояснил ему, с помощью каких аргументов убедили Дейва взять пассажира, нарушив тем самым все правила.

Нахмурившись, Фаруэй спросил:

- Значит, вы не верите в свадьбу дочери?

- Не слишком.

- Полагаю, не слишком важно, почему он оказался в… как вы сказали… Саут Миммз?

- Для него, разумеется, - согласился я, - но все это отнимет много времени у моих водителей, следствие и все такое.

- Он же не нарочно умер! - запротестовал доктор.

- Однако это ужасно некстати.

Посмотрев на меня с явным неодобрением, Фаруэй вернулся к созерцанию фургона. Время тянулось медленно и тоскливо. Я выпил виски с водой («Мне не надо», - сказал Фаруэй), с голодной тоской вспомнил о моем остывшем ужине и ответил на несколько телефонных звонков.

Новости распространялись с быстротой молнии. Первый голос, потребовавший отчета, принадлежал владельцу двухлеток, которых я перевозил в Ньюмаркет, а второй - тренеру, вынужденному наблюдать, как они покидают его конюшню.

Джерико Рич, владелец, не терял времени на банальности, а сразу перешел к делу.

- Что это там насчет мертвеца в твоем фургоне? - спросил он. Голос его, как и характер, был громким, агрессивным и нетерпеливым. По документам он звался Джерри Колин Рич. Джерико устраивало его больше уже хотя бы потому, что было звучнее.

Пока я рассказывал ему, что случилось, он стоял перед моими глазами такой, каким я его привык видеть на скачках, - коренастый седой задира, имеющий привычку потрясать в воздухе вытянутым пальцем.

- Слушай сюда, приятель, - орал он в данный момент в трубку, - когда ты на меня работаешь, ты никого по дороге не подбираешь, понял? Ты всегда мне так обещал, и так это и должно было быть. Везешь моих лошадей - не везешь больше никого. Так мы всегда с тобой договаривались, и мне не надо никаких нововведений.

Я прикинул, что, хотя после того, как он переведет всех своих лошадей в Ньюмаркет, мне вряд ли придется иметь с ним дело, настраивать старого хрыча против себя все равно глупо. Не пройдет и пары лет, как, кто знает, может, я и повезу всех его лошадей обратно.

- И еще, - заорал он. - Когда завтра повезешь моих кобылиц, пришли другой фургон. Лошади способны чуять смерть, сам знаешь, а я не хочу их расстраивать.

Я уверил его, что они будут отправлены другим фургоном, хотя я вполне мог бы ему сказать, что фургон будет вонять хлоркой, а не смертью, когда прибудет к нему завтра утром.

- И не посылай того же водителя.

Тут уж спорить смысла не было.

- Хорошо, - согласился я.

Он начал терять запал и повторяться. Я всегда старался с ним по возможности соглашаться, чтобы смягчить его гнев, особенно если он пошел по третьему или четвертому заходу. Я еще раз пообещал ему послать другой фургон и другого водителя, и, что-то неудовлетворенно бормоча, он наконец повесил трубку.

Когда-то давно ему принадлежали несколько лошадей для скачек с препятствиями, и я регулярно ездил на них. Так что у меня был богатый опыт обращения с припадками гнева Джерико без потери собственного самообладания.