Вячеслав Курицын: Убийство на Кукуц-Мукуц-стрит

Когда Холмс вернулся, я уже изучил все то немногое, что сообщила пресса о деле на Кукуц-Мукуц-стрит. У сэра Исаака Нэдлина и его сестры Элизабет был дом, доставшийся по наследству – довольно солидный, надо заметить, двухэтажный особняк, хотя сами брат и сестра жили скромно, с весьма средним достатком. Семей они не завели, существовали уединенно. Убийство произошло вчера утром в спальне сэра Исаака. Он сам вызвал полицию и в ужасе признался в содеянном, объясняя его исключительно помутнением рассудка. Сэр Нэдлин нанес сестре один, но смертельный удар ножом под правое ухо. Единственное, что могло вызвать сомнение: ножа на месте преступления не оказалось. Но сэр Нэдлин столь истово звал полицию, что до прибытия Скотлэнд-ярда в доме было полно уличных зевак, любой из которых вполне мог прихватить нож. Этим же полиция объясняет исчезновение какого-то совершенно бездельного и ничего не стоящего украшения, которое мисс Элизабет обычно носила на шее, как медальон. Убийца, простите за тавтологию, убит горем и готов принять и куда угодно понести наказание. Инспектор Лестренд заявил, что дело не стоит выеденного яйца.

– Бьюсь об заклад, как рыба об лед, – сказал Холмс, – не успеем мы закончить завтрак как к нам в гости пожалует Лестрейд.

– Я так и знал – что-то показалось вам в этом деле подозрительным! И я даже догадываюсь, что. Вы сомневаетесь, что нелепый и маленький господин Нэдлин способен убить человека один, да еще и профессиональным ударом.

Холмс улыбнулся.

– Милый Уотсон, ваши рассуждения не лишены оснований, Но вы, как врач, прекрасно знаете, что в состоянии припадка, если, конечно, таковой был, даже самый тщедушный человек способен на действие невероятной силы. Меня больше заинтересовала пропавшая безделушка, а тем более нож… Думаю, что Лестрейд все же не сможет свести концы с концами. Ну, а то что он придет именно сейчас, предсказать было особенно просто: я сидел у окна и видел, как Лестрейд пересекал Бейкер-стрит. Он уже поднимается по лестнице.

В дверях появился Лестрейд. добросовестный, но недалекий инспектор Скотлэнд-Ярда. похожий на артиста Брондукова.

– Доброе утро, господа. Весьма сожалею, что прерываю ваш плавный завтрак.

– Хотите яйца, Лестрейд? – полюбопытствовал Холмс.

– Сыт по горло, – отказался Лестрейд. – У меня к вам небольшое дельце, господин Холмс. Так сказать, потребность в маленькой консультации.

– Присаживайтесь, присаживайтесь, дорогой Лестрейд. Вчера вы без тени сомнения надели наручники на сэра Нэдлина, но вдруг выяснилось, что у него был неизвестный сообщник…

– Черт побери, вы все знаете! Вы правы, как тысяча чертей. И этот сообщник, черт бы его драл, не далее как два часа назад убил смотрителя маяка Майкла Джексона. Точно таким же ударом под правое ухо, с одного раза, к чертям собачьим. И это еще не все, Холмс, это еще не все! Вдова Джексона утверждает, что убийца снял с шеи жертвы безделушку, которая очень похожа на ту, что была у Элизабет Нэдлин!

Холмс мельком посмотрел на меня и спросил:

– Лестрейд, расскажите подробнее, как произошло второе убийство?

– Утром в дом Джексонов пришел человек, две минуты поговорил с Майклом, смотритель быстро собрался и они ушли. Через четверть часа прибежали соседские мальчишки и сказали, что Майкл мертвый лежит в овраге, черт его дери! Это в районе Сонми, там чертова куча оврагов.

– То есть вдова видела убийцу?

– Да, – Лестрейд нервно жевал ус. – Да, Холмс. Вы можете себе представить, как неприятно, когда стройная и ясная версия летит ко всем чертям.

– Успокойтесь, Лестрейд. Расскажите лучше, что это за таинственные безделушки?

– Черт их знает! Как рассказал Нэдлин. это совершенно не представляющая ценности побрякушка, которую его сестра почему-то очень берегла. Сверху полкружочка, снизу палочка. Да я не расспрашивал про нее особенно, на черта она мне сдалась, если и так все казалось понятным?

– Я думаю господа, нам нужно встретиться с сэром Нэдлином. Если Вы позволите, задержимся на несколько минут, я напишу небольшое письмецо… Да, кстати, Лестрейд, у вас есть с собой лупа?

– У меня до черта луп, с собой штуки четыре, а на Скотлэнд-Ярд я предоставлю в ваше распоряжение хоть двести великолепных луп.

– Прекрасно. Я воспользуюсь случаем и попрошу у сэра Нэдлина маленькую филателистическую консультацию. У меня есть одна марка с неизвестным мне штемпелем…

…Сэр Нэдлин выглядел, мягко говоря, очень жалко. Он сидел в небольшой камере на табурете, уперев локти в колени и обхватив голову руками. Голова была садовой. При нашем появлении он вскочил, опрокинув табурет, глаза его были полны тихого ужаса.