Джеймс Чейз - Еще один простак

— В банке, где ты до них не доберешься.

— Значит, ты мне отдашь их в банке. Пошли!

— Ничего ты не получишь. Это окончательно. Убирайся отсюда!

Он посмотрел на меня долгим неподвижным взглядом.

— Ну, ладно. Раз такое дело, придется тебя переубедить. На карту поставлены миллионы долларов. Твой пленки могут сорвать тщательно продуманный план, и я этого не допущу. Мне наплевать, что случится, лишь бы мой план сработал. У меня есть деньги, чтобы предпринять любые необходимые меры для получения этих пленок. Теперь я кое-что тебе покажу. — Он достал из кармана флакончик синего стекла, вынул пробку и очень осторожно накапал жидкость на стоявший рядом столик. Жидкость вела себя как живая. Она с шипением образовала крохотную лужицу в середине стола. Я видел, как она разъедала лак и краску. — Это серная кислота, — продолжал он. — Та самая, которую выплескивают в лицо несговорчивым людям. — Он взглянул на меня, и лицо его внезапно исказилось от злобы. — Я знаю головорезов, Барбер, которые выплеснут ее в лицо твоей жене меньше чем за сотню долларов. И не строй себе иллюзий, что ты сумеешь ее защитить. В общем так: или я прямо сейчас получаю пленки, или в ближайшие двенадцать часов из твоей жены делают слепую калеку с прожженным лицом. Выбор за тобой.

Я почувствовал, как Нина сжала мне руку. Мы следили за жидкостью, которая шипела и пузырилась на столике. Я взглянул на О’Рейли. Выражение его маленьких серых глазок убедило меня, что он не блефует. Он сделает это. Я не сумею защитить Нину.

Я понял, что проиграл.

— Ладно, пошли, — сказал я, поднимаясь на ноги.

Нина схватила меня за руку.

— Нет! Не ходи! Он не посмеет! Гарри, прошу тебя…

— Это мое дело, и тебя оно не касается.

Я вырвал руку и пошел к двери, провожаемый неподвижным взглядом ее широко раскрытых глаз.

— Он прав, детка. Сиди и не рыпайся. И поосторожнее с этой штукой, когда будешь убирать, не то попортишь свои изящные ручки.

— Гарри! — воскликнула Нина, вскакивая с места. — Не делай этого! Не отдавай ему пленки!

Я вышел из дома и направился к машине в сопровождении О’Рейли.

— Не повезло тебе, парень, — сказал он, устроившись в машине рядом со мной, — но никто не тянул тебя за язык. Теперь будешь полагаться только на себя. Как там Реник? Он еще не сел тебе на хвост?

— Пока еще нет. — Я тронул с места. Меня душила холодная бешеная ненависть к этому человеку. Я слишком поздно понял, какого свалял дурака, когда пытался припугнуть Рею этими пленками. Расставшись с ними, я должен буду, как сказал О’Рейли, полагаться только на себя. Все зависит от того, кому поверят, мне или ей. Но она может нанять лучшего адвоката в стране, который не оставит камня на камне от всех моих показаний.

— Когда тебя, лопуха, зацапают, — сказал О’Рейли, — не пытайся впутать Рею или меня. У нас обоих железное алиби.

— Хорошо устроились, — сказал я.

Мы переглянулись, и в глазах у него я уловил недоумение.

— А ты хладнокровный малый, учитывая твое положение, — сказал он. — Вот уж не думал, что у тебя хватит выдержки.

— Я сам заварил эту кашу, мне и расхлебывать. Твое положение выглядит сейчас как нельзя лучше, но тебе ничего не светит, потому что ты ни черта не смыслишь в женщинах.

Я попал в цель. Он резко повернулся ко мне.

— Что за вздор ты городишь?

— Сам узнаешь. Я много лет был газетчиком, и мне частенько проходилось иметь дело с танцовщицами из ночных клубов. Я знаю их психологию. Во всяком случае, я уверен, что Рея Мальру не собирается провести остаток своей жизни с неотесанным ирландцем. Ведь не думаешь ты, что можешь претендовать на что-нибудь лучшее, чем роль бывшего полисмена с повадками вышибалы? Когда Мальру умрет и она получит его деньги, у нее сразу пропадет к тебе интерес. Посмотришь, как легко она тебя выставит. Она сумеет это сделать. Ты не успеешь сообразить, что происходит, как окажешься еще одним полисменом в поисках работы.

— Да? Ты так думаешь? — Его тонкие губы сложились в злую усмешку. — Не морочь себе голову, лопух. Рея будет моей женой еще долго после того, как ты отдашь концы.

Я затормозил напротив банка. До двух оставалось еще минуты три, и двери банка были закрыты.

— Ну, насмешил. — Я сумел даже хохотнуть. — Неужели ты воображаешь, что такая женщина, как Рея, выйдет замуж за какого-то ирландского головореза? Ладно, может, я и лопух, но по крайней мере не единственный.

— Заглохни, — рявкнул он с побагровевшим лицом, — не то я сам тебе заткну глотку!